Болховитинов евгений митрополит. Болховитинов евфимий алексеевич (митрополит евгений). Евгений, митрополит киевский

C 1816 по 1822 год в Пскове жил Евфимий Алексеевич Болховитинов, один из самых высокопоставленных иерархов церкви, образованнейший человек своего времени, литератор, историк, археолог, всю жизнь посвятивший собиранию, изучению и сохранению памятников отечественной культуры.
Родился Болховитинов 18 декабря 1767 года в Воронеже, в семье священника. Учеба в Воронежской духовной семинарии, затем в Московском университете, близкое знакомство с деятельностью кружка известного просветителя Н.И.Новикова - все это развило в молодом человеке интерес к отечественной истории, к историческим исследованиям и литературной деятельности.
По окончании академического курса Болховитинов вернулся в родной город, стал преподавателем, а затем и ректором духовной семинарии. В Воронеже он увлекался театром, стоял во главе литературного кружка, где велись горячие споры не только литературного, но и политического характера, переводил с французского литературно-философские сочинения, вел краеведческую работу.
В 1799 г., после смерти жены и троих детей, Болховитинов решил посвятить свою жизнь церковному служению и науке. Он переехал в Петербург и принял монашество, получив имя Евгений и архиерейское звание. В Петербурге он стал префектом духовной академии, в которой преподавал философию и красноречие, читал лекции по богословию и истории. Впоследствии он занимал высокие церковные должности в Новгороде, Вологде, Калуге, не прекращая научных изысканий. Неслучайно в 1810 г. он был избран почетным членом Санкт-Петербургского Общества любителей науки, словесности и художеств, а в 1811 - членом сразу двух обществ: "Петербургской беседы любителей русского слова" и "Общества истории и древностей российских" при Московском университете.

В 1816 г. Евгений был назначен архиепископом Пскова и Курляндии. Псковской его резиденцией стал монастырь на Снятной горе, где он и прожил почти шесть лет, проводя обширные исторические исследования. Болховитинов разыскивал заброшенные архивы, организовывал их разбор, посещал древлехранилища гражданских учреждений, церквей, монастырей, частных поместий, библиотеки, составлял описи, производил многочисленные выписки из древних законодательных актов, писцовых книг, летописей, старался почерпнуть исторические сведения из былин и легенд, из топонимики. Он осматривал старинные здания, разбирал древние надписи, производил обмеры развалин и доступные его силам раскопки. В частности, при земляных работах им были открыты древние псковские мостовые, что давало основания для суждений о характере планировки и застройки древнего периода.
Евгением Болховитиновым был написан ряд работ, посвященных псковскому краю. До 1822 г. он подготовил свод Псковских летописей, список псковских грамот, летопись древнего княжеского города Изборска, начал работу по составлению "Истории княжества Псковского" , для чего были привлечены не только русские летописи, но и Лифляндские, Эстляндские и Курляндские, а также полученные с помощью графа Н.П.Румянцева немецкие источники. Завершенная вчерне уже к 1818 г. "История" была издана лишь в 1831 г., в Киеве. В первой ее части - общая характеристика истории княжества Псковского и города Пскова, во второй - сведения о псковских князьях, наместниках, посадниках, губернских начальниках, в третьей - история псковской церковной епархии, в четвертой - текст сокращенной Псковской летописи. В рукописях Евгения сохранилось также краткое жизнеописание псковского князя Всеволода-Гавриила. В 1821 г. в Дерпте было издано "Описание Псково-Печерского первоклассного монастыря" и - отдельными брошюрами - описания Снетогорского, Крипецкого, Святогорского, Иоанно-Предтеченского и Никандровой пустыни монастырей.
Сегодня трудно переоценить значение работы ученого для современных научных исследований. Болховитинов был первым серьезным автором, занявшимся изучением прошлого Пскова. Поколения дореволюционных ученых обращались к его трудам как к наиболее полному и подробному изложению псковской истории. Все его работы в этой области проникнуты неподдельной симпатией к древнему городу, к его героическому прошлому.
В Пскове архиепископ стремился восстановить древние обычаи, возбудить благоговение к местным святыням. Так, он распорядился в Кафедральном соборе совершать службу в дни кончины местно чтимых угодников - князя Довмонта-Тимофея и блаженного Николая (Салоса) , учредил крестный ход вокруг собора с почти забытой в Пскове иконой Божьей матери, известной под именем "Псковской" или "Чирской" . В одном из своих писем он говорил:"Бедный Псков для меня милее богатой столицы". Раз навсегда полюбив Псковщину, он и впоследствии, находясь в Киеве, куда был назначен в 1822 г. митрополитом, не терял связи с псковским духовенством, немало делал для благоустройства псковских храмов и монастырей.
Трудом всей жизни Болховитинова было создание "Словаря русских писателей" , увидевшего свет лишь в 1845 г. Словарь он рассматривал как большое патриотическое дело, имеющее целью запечатлеть историю русской словесности. Составляя его, Евгений вел обширную переписку, стараясь собрать и зафиксировать возможно больше имен и фактов. Работа над словарем способствовала личному знакомству и многолетней дружбе Болховитинова с Г.Р.Державиным . Знаменитый поэт посвятил своему другу несколько стихотворений, из которых самое замечательное - "Евгению. Жизнь Званская", написанное в 1807 г., когда Евгений гостил у Державина.
В 1824 г., после пятнадцатилетней службы в Киеве, Болховитинов был вызван в Петербург, где более года занимался в Священном Синоде делами церковного управления. 14 декабря 1825 г. он вместе с митрополитом Петербургским выезжал на Сенатскую площадь и призывал восставших прекратить выступление.
Судьба и труды Евгения Болховитинова должны быть достойно оценены потомками, ведь сам митрополит в одном из сочинений очень точно заметил:"Недостаточно образованы те, которые не знают своего родного; не следует пренебрегать малым, без которого великое не может быть совершенно".

Использованная литература:

• Берков П.Н. Евгений / П.Н. Берков // Краткая литературная энциклопедия. – М., 1964. – Т.2. – С. 847.
• Болховитинов Ефвимий Алексеевич (в монашестве Евгений) // Большая советская энциклопедия: в 30 т. – М., 1970. – Т. 3. – С. 525, 1562-1563.
• Болховитинов Ефвимий Алексеевич (Евгений) // Псковская энциклопедия. - Псков, 2003. - С. 93-94: портр.
• Казакова Л.А. Ефвимий Алексеевич Болховитинов / Л.А. Казакова // Псковский край в литературе / [под ред. Н.Л. Вершининой]. – Псков, 2003. – С. 117-120: портр.

Митрополит Евгений (Болховитинов)

История княжества Псковского /Сост. Н.Ф.Левин, Т.В.Круглова. - Псков: обл.типогр., 2009. - 416 с. - (Псковская историческая библиотека).

Фундаментальная книга псковского архиерея Евгения (Болховитинова) "История княжества Псковского" многие годы была основным источником сведений для местных историков и краеведов. Благодаря осуществляемому переизданию она станет доступной и современным исследователям, и любителям псковской старины.

Переиздание приурочено к юбилеям двух знаменательных событий, ярко освещенных в "Истории княжества Псковского", - 500-летию вхождения Пскова в состав Русского централизованного государства (1510) и 420-летию Псковской епархии (основана в 1589 году).

Евгений, митрополит киевский

(Евфимий Болховитинов) - митрополит киевский, знаменитый ученый; род. в 1767 г. в семье бедного священника, Воронежской губ. 10 лет осиротев, поступил в архиерейский хор, затем в воронежскую семинарию. В 1785 г. был послан в моск. дух. акд., но посещал и университет. Умственное движение конца XVIII в., центром которого был кружок Н. И. Новикова, оказало заметное на него влияние. Это выразилось в ряде переводов, ничего общего с богословием не имеющих (краткое описание жизни древних философов, Фенелона и др.) и предпринятых по указанию Новикова. Знакомство с Н. Н. Бантышем-Каменским дало симпатиям и деятельности Евгения Болховитинова более определенное направление. Уже в Воронеже, куда он в 1789 г. был назначен преподавателем общей церковной истории, он начал работать над "Российской историей". Недостаток в книгах принудил его оставить эту обширную задачу и взяться за местную историю. Сюда относятся "Надгробное слово над гробом епископа Иннокентия, с присовокуплением краткого летописца преосвященных воронежских" (М., 1794), "Полное описание жизни преосвященного Тихона" и "Историческое, географическое и экономическое описание Воронежской губ." (1800; капитальный труд, в основание которого положена масса архивного материала). Кроме того, под руководством Е. была написана "История воронежской семинарии". Потеряв в 1799 г. жену и детей, Е. приехал в 1800 г. в СПб., постригся в монахи, определен префектом духовной акд. и учителем философии и красноречия. Читал он и по общей церковной истории, руководил занятиями студентов, устраивал диспуты. Под его руководством или, вернее, им самим написаны были сочинения, читанные студентами на актах: 1) "Исторические исследования о соборах русской церкви"; 2) "Рассуждение о соборном деянии, бывшем в Киеве 1157 г. на еретика Мартина"; 3) "Рассуждение о начале, важности и знаменовании церковн. облачений"; 4) "Рассуждение о книге, именуемой Православное исповедание веры, сочиненной Петром Могилой"; 5) "Историческое рассуждение о чинах греческой церкви". Тогда же по поводу происков иезуита Грубера, предложившего Павлу I проект воссоединения католической и православной церкви, Е. по поручению митрополита составил "Каноническое исследование о папской власти в христианской церкви", разрушившее все замыслы иезуита. Разговор с тамбовскими духоборцами, бывшими в СПб. в 1803 г., дал в результате "Записку с двумя духоборцами" ("Чт. О. И. и Др. Р." 1871, кн. II). Так же "случайно", как и "Записка", составлено было Е. весьма ценное "Историческое изображение Грузии" (СПб., 1802) - результат бесед с грузинским епископом Варлаамом, грузинскими князьями Баграрой, Иоанном и Михаилом, а также исследования архивного материала. В СПб. Е. издал также "Памятный церковный календарь", заключающий в себе немало материала для "Истории российской иерархии", задуманной Е.; здесь же он начал собирать материалы для своего "Словаря российских писателей". В 1804 г. Е. был назначен викарием новгородским и принялся за исследования по местной новгородской истории, пользуясь богатейшей библиотекой Софийского собора. Результатом были "Исторические разговоры о древностях Великого Новгорода", а также находка "Грамоты вел. князя Мстислава Владимировича и сына его Всеволода Мстиславича" ("Вестн. Евр.", 1818, ч. 100). Сверх того во время пребывания в Новгороде Е. написал: "Всеобщее хронологическое обозрение начала и распространения духовных российских училищ", "Рассмотрение исповедания духоборческой секты" и "Критич. замечания на рецензию моравского дворянина Гаке де Гакенштейна", напечат. в журнале "Любитель Словесности" (1806, стр. 140). Переведенный в Вологду (1808), Е. и здесь принялся за разработку местных архивов. К этому времени у него вполне уже окрепла мысль, что фундаментом для построения национально-исторического здания должна служить предварительная разработка местного материала. Пребыванием в Вологде Е. воспользовался поэтому для своего главного труда "История российской иерархии". Он написал здесь "Всеобщее введение в историю монастырей греко-российские церкви"; составил подробное "Описание монастырей вологодской епархии", "Описание Пекинского монастыря", "Историческое сведение о вологодской епархии и о пермских, вологодских и устюжских архиереях"; написал "О личных собственных именах у славяно-руссов", "О разных родах присяг у славяно-руссов", а также статью "О древностях вологодских зырянских" ("Вестн. Евр." 1813, ч. 70 и 71). Е. сам ездил по монастырям, разбирал архивы, списывал надписи; по его распоряжению в архиерейский дом целыми возами доставляли разного рода архивный материал, среди которого находились такие памятники, как сочинения Иосифа Волоцкого, Зиновия Отенского и др.

Передвижения с места на место, из Вологды в Калугу (1813), из Калуги в Псков (1816 г.), не только не мешали Е. работать, но даже как будто помогали. В Калуге он продолжает писать "Историю славяно-русской церкви" (неизд.), начатую еще в Вологде. Прибывши в Псков, Е. принимается за "Историю княжества Псковского" (К. 1831), пишет о "Летописях древнего славяно-русского княжеского города Изборска" ("Отеч. Зап." 1825, ч. 22, № 61) и "о русской церковной музыке" (для гейдельб. проф. Тибо), составляет "Описание шести псковских монастырей", посылает в "Сибирский Вестн." исправленную им "Записку о камчатской миссии" (1822, стр. 89) и дополненную историю пекинской миссии (1822, ч. 18, стр. 99). В это же время Е. издал свой "Словарь исторический о бывших в России писателях духовного чина", печатавшийся сначала в журнале "Друг Просвещения" (1805), но в полном виде появившийся только в 1818 г., а в 1827 году вышедший в значительно исправленном и дополненном виде. 2-я часть Словаря была в 1845 г. издана Погодиным под названием "Словарь росс. светских писателей". Эти "Словари" не утратили своего значения и до настоящего времени, представляя собой результат целого ряда исследований не только самого Е., но и других компетентных ученых того времени: К. Ф. Калайдовича, Бантыша-Каменского и др. Не говоря уже о массе статей автобиографических, имеющих характер первоисточника, такие статьи, как об игумене Данииле, архиепископе новгородском Геннадии и др., основаны на изучении архивного материала.

Назначение Е. киевским митрополитом (1822 г.), а также преклонные года заметно сказались на его ученой деятельности. В Киеве, однако, составлены им очень ценные "Описание Киево-Софийского собора" (К. 1825) "Описание Киево-Печерской лавры" (1826), а также "Киевский месяцеслов, с присовокуплением разных статей к российской истории и киевской иерархии относящихся" (1832). В связи с его давними занятиями по истории славянской Кормчей стоит его труд "Историческое обозрение российского законоположения от древнейших времен до 1824 г.", а также статья "Сведения о Кирихе, предлагавшем вопросы Нифонту" ("Зап. Общ. Ист. и Др." 1828, ч. IV). Он не переставал работать и над своей "Историей росс. иерархии", которую исправлял и дополнял на основании новых материалов, найденных в киевских архивах. Археологические раскопки, предпринятые им в Киеве, привели к обнаружению фундамента Десятинной церкви, Золотых ворот и другим ценным находкам. Кроме трудов исторического характера, Е. оставил еще "Собрание поучительных слов" (К. 1834), "Пастырское увещание о прививании коровьей оспы" (М. 1811), "Новую латинскую азбуку", "Рассуждение о надобности греческого языка для богословия" и т. п. Умер 23 февр. 1837 г. Ум, всем интересующийся, наблюдательный, живой и ясный, Е. постоянно искал удовлетворения своей жажде знания и находил его везде и всюду. Он вносит воодушевление и в свою обширную переписку с учеными того времени, совершенно бескорыстно помогая им в работах (напр. Державину). Он следит за общественной жизнью и с церковной кафедры высказывает свои мнения относительно воспитания детей. Будучи горячим противником "вольномыслия", он не признавал таких писателей, как Вольтер и Монтескье, но в то же время высказывался в том смысле, что "отцы церкви нам в физике не учители", что само св. Писание учит нас "только нравственной и благочестивой физике". Литература, по мнению Е., должна служить выражением господствующих идей, а также споспешествовать общественному развитию; поэтому при оценке произведения на первом плане нужно ставить его идею, а затем уже рассматривать форму. Разбирая писателя, нужно всегда иметь в виду среду, в которой он вращался. С этой точки зрения Е. находил, что стихи Тредьяковского в свое время далеко не были такими дурными, как это принято говорить. Нападая на увлечение иностранцами, Е. высказывал убеждение, что "лучше помещать переводное, да хорошее, нежели иное оригинальное, да безвкусное". Рядом с этим, однако, он "пленялся" гекзаметрами гр. Хвостова и не в состоянии был оценить Пушкина. Взгляд его на задачи исторической науки тот же, что у большинства историков конца XVIII и нач. XIX в. История, по его мнению, должна быть повествованием, собранием фактов, имен, без субъективного отношения к этому собранию. Все труды Е. действительно носят летописный, повествовательный характер. За массой цифр и фактов не видно ни "причин", ни "следствий", ни духовной жизни. Подобно тому, как Карамзин в своей "Истории" говорит только о царях, князьях и других "личностях", игравших видную роль в свое время, так же точно и Е. в своих трудах говорит главным образом только о высших иерархах; о низшем духовенстве он не упоминает. Хотя он и заботится о поверке фактов, но отсутствие строгой исторической критики у него далеко не редкость. Он, например, одинаково верит летописи Иоакимовской и летописи Нестора и Синопсису и Полинодии Захария Копыстенского, Патерикону Коссова и иерархическим каталогам. Несмотря, однако, на эти недостатки, велика заслуга Е. как историка и собирателя исторических материалов. Ср. Е. Шмурло, "Митрополит Евгений, как ученый" (СПб., 1888); H. Полетаев. "Труды митрополита киевского Е. Болховитинова по истории русской церкви" (Казань 1889); "Ученая деятельность Е. Болховитинова, митрополита киевского", Д. Сперанского ("Русск. Вестн." 1885, №№ 4, 5 и 6).

Чиркова Н.Ю., Шляпникова Е.А. Евгений Болховитинов - ученый и архиерей // Вопросы истории. 2000. № 11-12. С. 128-134.

Митрополит Евгений (Болховитинов) был не только высокопоставленным иерархом Российской православной церкви, но пользовался при жизни значительным уважением как общественный деятель и ученый - популяризатор исторических знаний. Он сотрудничал с "румянцевским" кружком, Н. И. Новиковым, Г. Р. Державиным, внес заметный вклад в противодействие миссии иезуита Грубера в России. По его собственному признанию, церковные обязанности он порой считал досадным отвлечением от научных изысканий. Болховитинов много занимался приведением в порядок местных архивов, собиранием и изданием рукописных материалов, описанием истории отдельных местностей и пр. Историк М. Н. Погодин так характеризовал состояние русской исторической науки в конце XVIII в.: "Библиотеки не имели каталогов: источников никто не собирал, не указывал, не приводил в порядок; летописи не были исследованы, объяснены, даже изданы ученым образом; грамоты лежали рассыпанные по монастырям и архивам; хронографов никто не знал; ни одна часть истории не была обработана - ни история церкви, ни история права, ни история словесности, торговли, обычаев;.. хронология перепутана;.. археологии не было в помине; ни один город, ни одно княжество не имело порядочной истории" . В связи с этим научная деятельность Болховитинова имела огромное значение, и хотя ей были присущи все недостатки, связанные с несовершенством тогдашней русской исторической школы, она подготовила почву для более серьезных исследований.
Будущий ученый и архипастырь родился 18 декабря 1767 г. в семье приходского священника Алексея Андреевича Болховитинова и при крещении был наречен Евфимием. Еще в раннем детстве у него проявился хороший музыкальный слух, и после смерти своего отца, в девятилетнем возрасте он был зачислен в Архиерейский хор, в составе которого в 1783г. участвовал в отпевании Тихона Задонского в Задонском монастыре. В 1785г., закончив обучение в Воронежской духовной семинарии, Евфимий Болховитинов подал прошение Воронежскому епископу Тихону III о том, чтобы ему разрешили обучаться в Московской духовной академии. Надо отметить, что в то время Московская славяно-греко- латинская академия уже превзошла киевскую и особенно возвысилась благодаря покровительству ученого иерарха митрополита Платона (Левшина), который лично следил за ходом учебного процесса.
В академии Болховитинов изучал полный курс философии и богословия, сверх того - греческий и французский языки; вместе с тем он посещал в Московском университете лекции по всеобщей нравственной философии и политике, опытной физике, всеобщей истории, французского красноречия и немецкого языка. Посещение лекций замечательных профессоров университета в сочетании с изучением языков позволило ему не только следить за ходом развития европейской науки и литературы, но и послужило серьезным основанием для его научных исследований.
Становлению научных интересов Болховитинова немало способствовало его знакомство с известным историком и археографом, опытным архивистом Н. Н. Бантыш-Каменским, который руководил его первыми шагами на научном поприще и, собственно, являлся единственной исторической школой для молодого ученого. Влияние Бантыш-Каменского на Болховитинова сказалось не только в выборе предмета для научных работ - истории, но и в характере и направлении его будущих трудов: в добросовестном, хотя нередко и мелочном, подборе фактов, систематизации их по внешним признакам, без надлежащей критики и пр. Помимо того, у Евфимия Болховитинова сложился еще один круг общения. Он довольно близко сошелся с "Дружеским ученым обществом" Н. И. Новикова и стал одним из его членов, делал для него переводы и выполнял корректуру переводных изданий. Новиковское общество было первой русской просветительской организацией, и, возможно, тесные контакты с ним повлияли в дальнейшем на взгляды Болховитинова.
По окончании в 1788 г. академии он был направлен в Воронежскую духовную семинарию в качестве преподавателя риторики, греческого языка, курса греческих и римских древностей, церковной истории и философии. Следует отметить, что понимание значения образования пришло в Россию вместе с проникновением принципов европейской культуры. Процесс распространения образования в большой степени оказался в руках наиболее образованного слоя - духовенства. Нужда в специалистах различных направлений заставила черпать их преимущественно из числа слушателей духовных школ и представителей духовного сословия. Так, проведение екатерининской губернской реформы рекрутировало на административную службу тысячи семинаристов. Для народных и медицинских школ, Московского университета кадры изыскивались в той же среде. В результате, по свидетельству историка русской церкви А. В. Карташева, высшие классы Санкт-Петербургской семинарии в 1788 г. практически опустели .
В екатерининскую эпоху самой церковью был взят курс на углубление образования в духовных учебных заведениях. Болховитинов, будучи вначале учителем, а затем префектом и одновременно Павловским протоиереем, собрал в Воронежской семинарии богатую библиотеку, которая включала в себя сочинения энциклопедистов, современные журналы, лучшие произведения отечественной и иностранной литературы. Проявив себя умелым преподавателем, он читал, помимо перечисленных выше дисциплин, еще и церковное красноречие и французский язык, а также занимался устроением торжественных семинарских диспутов, а с 1794 г. стал исполнять обязанности ректора. Учитывая заслуги, ему назначили большое жалование: уже в самом начале службы он получал 160 руб. (среднее жалование 50-60руб.), а впоследствии - 260 и более.
Отдельно стоит сказать о так называемом болховитиновском кружке. На его состав и причины образования повлияли, в частности, нескладывающиеся отношения с учителями семинарии. Происходило это из-за того, что Болховитинов считал их людьми костными и отсталыми, а те в свою очередь недолюбливали его за насмешливость. Поэтому круг его общения составляли учителя народных училищ, местный врач и директор уездных училищ - Г. А. Петров. Члены этого кружка занимались изучением истории, этнографии, литературы и искусства. Именно этому кружку обязана своим развитием местная типография, в 1800 г. в ней была напечатана первая историко-краеведческая книга "Историческое, географическое и экономическое описание Воронежской губернии" Болховитинова. Этот труд, основанный на многочисленных архивных материалах и рукописных источниках, дал толчок изучению истории Воронежского края и по количеству исторических, статистических и географических данных долгое время оставался лучшим.
В воронежский период Болховитиновым было написано множество трудов на самые разнообразные темы, среди них: "Новая латинская азбука", "О свойствах и действии воздуха", "О трудности естественного богопознания", "Рассуждение о надобности греческого языка для богословия и об особенной пользе его для российского языка"; кроме этого, им была написана первая биография святителя Тихона Задонского и множество других работ. По-видимому, в это же время им предпринимается попытка написания "Российской истории", но работа не была закончена, вероятно, из-за недостатка источников, и в дальнейшем Болховитинов предпочитал заниматься историей отдельных краев или предметов. Судя по его письмам к друзьям, в этот период он тяготился своим одиночеством: "Право сам бы теперь женился я, когда бы только попалась хорошенькая невеста". 4 ноября 1793 г. он вступил в брак с дочерью липецкого купца Расторгуева Анной Антоновной и принял сан священника. Несмотря на довольно спокойное отношение к собственному браку ("Обо мне не думайте как о женатом, ибо я и сам иногда это забываю. Жена у меня не более четверти часа занимает в сутки" ). Скоропостижная кончина его детей и жены (в 1798-1799 гг.) произвела на него тяжелое впечатление.
По воспоминаниям графа М. Д. Бутурлина, глубокая скорбь, которой предался Болховитинов, подвигла его друзей уговорить его принять монашество. Откликнувшись на их уговоры, Болховитинов согласился переехать в Петербург и там принять монашество. 9 марта 1800г. он принял постриг под именем Евгения. Сам обряд пострижения Болховитинов воспринял равнодушно и даже скептически: "На другой день получен указ из Святейшего Синода постричь меня. Я было начал отговариваться неимением ни клобука, ни черной рясы, ни мантии. Но не тут-то было. Все нашли для меня". И другому адресату: "9 марта монахи, как пауки, в утреню опутали меня в черную рясу, мантию и клобук" .
Болховитинов еще долго тосковал по Воронежу: "Скучно, тяжко, больно мне вспоминать о Воронеже, но что же делать" , тем более, что новые должности оставляли ему мало времени для занятия наукой. Он был назначен префектом Александро-Невской духовной академии, где преподавал философию, высшее красноречие, церковную историю и богословие. Одновременно он являлся настоятелем Зеленепкого монастыря и был определен присутствующим в Санкт-Петербургскую консисторию, а в 1802г. поименован архимандритом санктпетербургской Сергиевской пустыни.
В связи со своей профессиональной деятельностью Болховитинов пишет в 1800г. по поручению главы Петербургской епархии Амвросия (Подобедова) работу, имеющую явный публицистический запал, - записку "О незаконности и неосновательности папской власти в христианской церкви". Религиозно- теократические настроения Павла I, вызванные переоценкой собственной роли в деле защиты католиков, подвергнутых гонениям в результате Французской революции и политики Наполеона, открыли двери проникновению в Россию католического влияния. Это выразилось, в частности, в принятии российским императором титула магистра Мальтийского ордена и приеме в России иезуитского ордена. Особым покровительством Павла пользовался иезуит Грубер, который активно продвигал идею воссоединения католичества и православия в духе Флорентийского Собора, что не могло не вызывать беспокойства в церковных кругах. Записка Болховитинова являлась составной частью усилий русских иерархов по противодействию этой инициативе. В связи с ее публикацией у Болховитинова возникли опасения за собственную судьбу из-за близости иезуитского представителя к императору. Но на положении Евгения и Грубера это выступление заметно не отразилось, однако иезуитский проект все же не получил поддержки императора.
В начале царствования Александра I вопросом, занимавшим не только духовенство, но и все общество, проникнутое реформаторским духом, стала реформа образования. Недостатки духовного образования и необходимость материальной поддержки духовных школ были общепризнанными со времен Екатерины. Многие исследователи указывают, что идея духовно-учебной реформы была выдвинута еще в 1803 г. именно Евгением, ему же митрополит Амвросий поручил разработать проект такой реформы. Болховитинов составил "Предначертание о преобразовании духовных училищ", где преимущественно разработал учебную и административные части проекта, в общих чертах рассматривая наиболее принципиальные моменты; оно стало первым шагом в подготовке реформы.
Евгений ратовал за сокращение роли латыни, в том числе в преподавании философии и богословия, а также за придание академическому образованию более научного, а не дидактического, характера. Академии должны были, подобно университетам, стать центрами духовных учебных округов и приобрести полномочия по надзору за духовными школами высшей и низшей ступени, а также в области духовной цензуры. В этих тезисах молодого епископа наряду с высокой оценкой роли науки отразился дух реформ, к тому времени осуществленных в светских учебных заведениях. Несмотря на то, что работа Евгения носила консервативный характер, она возбудила недовольство противников каких бы то ни было перемен, впрочем, многие выражали и сочувствие проекту. Надо сказать, что впоследствии проект Евгения попал в руки Комитета о усовершенствовании духовных училищ и уже оттуда, в весьма отличном от начального виде, перешел в действительность.
Евгений несмотря на обилие административных обязанностей не оставлял научных занятий, находя темы для работ везде. В 1802г. он близко сошелся с архиепископом Варлаамом. Из их вечерних бесед родилась одна из первых книг о Грузии - "Историческое изображение Грузии в политическом, церковном и учебном ее состоянии", долгое время служившая одним из основных источников изучения Грузии как в России, так и в Европе. В 1804г. Болховитинов был высочайше пожалован и миропомазан в чин епископа Старорусского, викария Новгородского. Там, в Новгороде, открылась еще одна сторона его деятельности, а именно работа по отысканию, спасению и сохранению рукописных материалов. В своих письмах он часто говорит о том, сколько бесценных рукописей встречал он в самых неожиданных местах: гниющими в каком-нибудь сарае или даже во дворе под открытым небом, сваленными кучей где-нибудь в подвалах или на чердаках и пр. Отыскивал он древние рукописи и в провинциальных монастырях и архивах. В частности им был найден подлинник жалованной грамоты Мстислава Владимировича Юрьеву монастырю.
К новгородскому периоду жизни Евгения относится, пожалуй, и одно из самых интересных знакомств его жизни - с Г. Р. Державиным. Знакомство состоялось около 1805г. при посредничестве графа Д. И. Хвостова и продолжалось вплоть до смерти поэта. Митрополит часто посещал Державина в его имении - Званке. Поэт посвятил Болховитинову несколько своих стихотворений, самое замечательное и обширное из них - "Евгению. Жизнь Званская". Их переписка носила не только дружеский, но и научный характер. Державин предоставил Евгению данные для его "Словаря русских писателей", а тот, в свою очередь, часто консультировал поэта по историческим вопросам.
Надо отметить, что еще в 1801 г. граф Хвостов, один из редакторов журнала "Друг просвещения", начинал заниматься собиранием материалов для словаря русских писателей и впоследствии, возможно, передал их Болховитинову, во всяком случае, в бумагах последнего находятся заметки и материалы, сделанные рукой Хвостова. В 1804г. Евгений получает предложение Хвостова участвовать в издании "Друга Просвещения", в ответе он пишет: "Предложение вашего сиятельства об участии в журнале "Друг Просвещения" приемлю я охотно и с благодарностью. Обещаюсь, если не в каждый месяц, то по крайней мере в два месяца представить вашему сиятельству по одной статье относительно Русской Литературной истории, которую я по преимуществу люблю и для которой имею уже несколько записок". Из этого письма можно сделать вывод, что Евгений начал заниматься сбором материалов раньше, чем поступило предложение графа. Об этом свидетельствует и следующее его письмо: "Жизнь Княжнина выписана из моего словаря" . В последующих письмах к Хвостову Болховитинов сформулировал принцип отбора материала: он принимал в расчет в основном уже умерших писателей, зачастую опираясь на их собственные биографии или свидетельства современников.
В ноябре того же года Болховитинов уже пишет о своем намерении издавать записки о писателях в виде словаря, печатая их в журнале в алфавитном порядке. Насколько можно судить по его письмам, словарь был еще в это время весьма "сырым". Евгений часто обращался к Хвостову и другим лицам с просьбой о предоставлении биографии того или иного лица или автобиографии. Некоторые биографии он заимствовал из "Опыта исторического словаря о российских писателях" Н.И.Новикова (1772г.), но эти статьи были кардинально им переработаны. Беспокоясь о возможных фактических ошибках, Болховитинов отдавал рукопись на предварительный просмотр Бантыш-Каменскому, тем не менее, по вине плохой корректуры, на что Евгений неоднократно указывал Хвостову в письмах, избежать многочисленных ошибок при печатании не удалось.
Это обстоятельство впоследствии повлияло на отказ Евгения печататься в журнале и решение выпустить свой труд отдельным изданием. Хвостов несколько раз обращался к нему с предложением издать словарь отдельно в типографии Московского университета, но Болховитинов отказался: "Я займусь лучше пересматриванием и поправкой моих напечатанных уже ошибок и буду со временем издавать особо свой труд" . Позже он отправил свой труд под заглавием "Словарь исторический о писателях Российских и чужестранных, с присовокуплением многих известий вообще до ученой, гражданской и церковной истории Российской относящихся" в московское Общество истории и древностей российских, но словарь так и не был издан.
В 1818 г. при поддержке графа Н. П. Румянцева издается отдельно часть Словаря только о писателях духовного чина, но этим изданием из-за отвратительной небрежности издания остались недовольны и граф, и сам Евгений. Румянцев велел даже уничтожить заглавные листы, где обычно помещался его герб, если издания были обязаны своим появлением ему. Тем не менее словарь был встречен с интересом и впоследствии несколько раз переиздавался. Кстати, контакты с Румянцевым не ограничились для Болховитинова этим досадным случаем. Позже последний принимал активное участие в так называемом румянцевском кружке, который представлял собой неофициальное объединение исследователей, зачастую фанатично увлеченных наукой, деятельность которых по большей части и финансировал Румянцев.
Надо отметить, что граф Румянцев заслуживает имя мецената русской науки. В его кружок, помимо Болховитинова, входили такие видные представители отечественной истории, как П. М. Строев, К. Ф. Калайдович и мн. др. Но несмотря на длительную и обширную переписку с Румянцевым, Евгений стоял в стороне от основных мероприятий общества (вероятно, сказалось влияние из первых неудачных контактов). Тем не менее, на протяжении многих лет Болховитинов поддерживал постоянную связь с кружком, помогая коллегам советами, снабжая их информацией, идеями, делясь с ними новыми находками и пр. Наверное, поэтому историографическая традиция неизменно называет Евгения в числе активных участников "румянцевского" кружка. К этому времени Болховитинов становится довольно известным ученым, и различные научные общества наперебой предлагают ему вступить в свои ряды. Начиная с 1805 г. он избирается почетным членом Московского университета, почетным членом Медико-хирургической академии, почетным членом петербургского Общества любителей наук, словесности и художеств, членом петербургского Общества беседы любителей русского слова, членом Общества истории и древностей российских, членом московского Общества любителей словесности и мн. др.
В 1813г., после пребывания в должности Вологодского епископа (1808 - 1813гг.), Болховитинов был переведен в Калужскую епархию. Она была сильно разорена наполеоновским нашествием, поэтому Евгению пришлось много заниматься восстановлением разоренных церквей и монастырей, налаживанием церковного управления и пр. И все же первым делом он осмотрел местную семинарию и библиотеку, где нашел много книг "наипаче... старых". Вскоре по его настоянию вводится новый устав семинарии, привлекаются учителя из Санкт-Петербурга. Обилие административных забот отвлекало его от научных трудов и, вероятно, поэтому Калужская епархия была единственной, об истории которой он ничего не написал. В остальных же епархиях, где ему приходилось жить по долгу службы, он добросовестно исследовал местные исторические памятники и издавал труды по истории этих местностей. Помимо уже упоминавшегося выше описания Воронежской губернии, сюда можно отнести описания Вологодской и Киевской епархий, описания различных монастырей, истории княжества Псковского, работы "О древностях Новгорода", "О древностях вологодских и зырянских", "Летопись древнего славянского города Изборска" и др.
Особого внимания заслуживает деятельность Болховитинова в Киевской епархии, митрополитом которой он был назначен в апреле 1822 года. Здесь он проявил и свои качества администратора и ученого. Он зорко следил за жизнью своей епархии, умел вовремя откликнуться на запросы паствы и много смог сделать для поднятия уровня образованности местного клира. Также ревностно он наблюдал за ходом образования юношества, лично участвуя в годичных испытаниях не только в семинарии, но и в киевских духовных уездных училищах. Во всех учебных заведениях, делами которых он занимался, под его непосредственным руководством и при живейшем участии, студентами были написаны серьезные работы, касающиеся общей и церковной истории и богословских проблем. Что касается киевской кафедры, то она открывала перед ним широкое поле деятельности во всех областях и частях управления и давала возможность применить свои разносторонние способности и знания. По его настоянию при киевской духовной академии была открыта Конференция - своего рода ученое сообщество, занимавшееся научно-литературной деятельностью, ее председателем стал Евгений. Для поощрения воспитанников академии к научной деятельности им была учреждена стипендия за лучшие письменные работы по русской истории.
Киевские древности, естественно, не могли остаться без внимания митрополита. Евгений стал подлинным организатором и руководителем раскопок Десятинной церкви, по остаткам ее фундамента им был восстановлен первоначальный план здания. Знаменитому Софийскому Собору посвящена его работа "Описание Киево-Софийского Собора и Киевской иерархии с присовокуплением разных грамот и выписок, объясняющих оное, также планов и фасадов Константинопольской и Киевской Софийской церквей и Ярославова надгробия". Из других работ по истории епархии стоит отметить "Историю Киево-Печерской Лавры и ее описание", дополнение к этому труду "Киевский месяцеслов, с присовокуплением разных статей к российской истории и Киевской иерархии относящихся", а также "О древностях, найденных в Киеве в 1824 году".
Одновременно с назначением митрополитом Болховитинов был также назначен и членом Святейшего Синода, принимал участие в церковной и политической жизни. В частности, он непосредственно участвовал в декабрьских событиях 1825 года. Вместе с митрополитом петербургским Серафимом он выходил на площадь к мятежникам с призывами отступить, но усилия иерархов не увенчались успехом. Болховитинов резко высказывался в своих проповедях против взглядов декабристов, нападая в частности на их суждения о равенстве: "В самом неодушевленном царстве вещественного мира в одной вещи пред другой положено какое-нибудь преимущество самим Богом. Отсюда ж и почему могло бы произойти равенство в человеках, кои между собой кажется разнообразней всех существ?". По мнению Болховитинова, равенство "не только противно Божьему предопределению, но самому здравому разуму, самой истинной правоте и пользе человеков. Ибо, во-первых, как можно благоразумно правосудию сравнить человекоубийцу с покровителем человечества, невежду с мудрым, тунеядца с заслужившим, приобретшего праведно имение с награбившим оное, честного с бесчестным, нечестивца с благочестивым?" .
Несмотря на столь консервативные, на первый взгляд, убеждения, для мировоззрения Евгения были присущи нестандартность суждений по многим проблемам, отсутствие стереотипов. "Отцы церкви нам в физике не учителя", - говорил он. Возможно, поэтому и его не обошел карающий меч цензуры. Когда Евгений в 1813-1815гг. издавал выполненный по его инициативе перевод "Каталога" Селлия, цензор усмотрел в этой книге неблаговидные суждения о православной церкви и потребовал убрать их. Знакомство с нравами цензуры не оставили Болховитинова равнодушным, и он неоднократно выступал в защиту других ее жертв.
Свой жизненный путь Болховитинов закончил на посту митрополита Киевского и Галицкого в 1837 году. В опубликованных некрологах отмечалась его неустанная деятельность на пользу как церкви, так и науки. Везде, где бы он ни появлялся, он спешил привести в порядок местные архивы, отыскать и опубликовать не известные ранее исторические материалы. Собиранием и первичной обработкой материалов Евгений внес огромный вклад в развитие исторической науки, подготавливая основу для следующих за ним поколений ученых. Многие его собственные труды внесли значительный вклад в науку. Его словари положили прочное начало изучению истории литературы. Помимо этого, он оставил заметный след в таких отраслях науки, как всеобщая и церковная история, археология, филология, философия, география и даже медицина и физика.
Согласно завещанию Евгения Болховитинова, тело его было погребено в Сретенском пределе Киевского Софийского Собора.

Примечания

1. ПОЛЕТАЕВ Н. И. Разработка русской исторической науки в первой половине XIX столетия. СПб. 1892, с. 1.
2. КАРТАШОВ А. В. Очерки по истории русской церкви. Т. 2. М. 1992, с. 540.
3. Письма к Селивановскому С. И. от 3 августа и 22 декабря 1793г.- Библиографические записки, 1859, N 3, стб. 69, 71.
4. Записки графа Михаила Дмитриевича Бутурлина. - Русский архив, 1897, N 2-3, с. 235; Письмо к Македонцу В. И. от 15 марта 1800 г. - Там же, 1870, стб. 771; письмо к Петрову Г. А. от 12 марта 1800 г. - Там же, 1873, стб. 389.
5. Письмо к Македонцу В. И. от 17 февраля 1800 г. - Там же, 1870, стб. 769.
6. Письма к Хвостову Д. И. от 17 февраля и 9 марта 1804г. В кн.: Сборник статей, читанных в Отделении русского языка и словесности Императорской Академии наук. Т. V. Вып. 1. СПб. 1868, с. 97-98.
7. БЫЧКОВ Р. Ф. О словарях русских писателей митрополита Евгения. Там же, с. 221; Письмо к Хвостову Д. И. от 19 апреля 1805 г. Там же, с. 118, 137.
8. Собрание поучительных слов. Киев. 1834, ч. 4, с. 21.

Митрополит Евге́ний (в миру Евфи́мий Алексе́евич Болхови́тинов) - епископ Русской православной церкви, митрополит Киевский и Галицкий, церковный историк, археограф и библиограф.

Митрополит Евгений (в миру Евфимий Алексеевич Болховитинов), родился 18 декабря 1767 года в городе Воронеже в семье приходского священника Алексия Болховитинова.
С 1777 года обучался сперва в Архиерейском певческом хоре, с 1778 года - в Воронежской духовной семинарии до половины курса Философии.
В 1785 году окончил Воронежскую духовную семинарию и как лучший ученик был отправлен для продолжения образования в Московскую Славяно-греко-латинскую академию. Одновременно с занятием в академии слушал лекции в Московском университете.
9 января 1789 года был назначен преподавателем риторики и французского языка в Воронежскую духовную семинарию. В риторическом классе преподавал особым курсом Греческие и Римские древности.
С 20 августа 1789 года был вице-префектом и библиотекарем. С июня 1790 года, сверх всего, преподавал философию, а 5 сентября того года определён префектом семинарии и учителем богословия.
4 ноября 1793 года вступил в брак с Анной Антоновной, дочерью липецкого купца Расторгуева.
В 1793 году был рукоположен во священника в Воронеже епископом Воронежским и Черкасским Мефодием (Смирновым) .
25 марта 1796 года был возведён в сан протоиерея и определён настоятелем Преображенского собора города Павловска Воронежской епархии с оставлением при семинарии в прежних должностях. При этом был определен присутствующим Воронежской консистории, имея постоянное жительство в Воронеже.
В 1797 -1798 годах исполнял обязанности ректора семинарии. С 14 августа 1797 года обучал церковной истории, священной герменевтике, языкам еллинскому, простому греческому и французскому высшего класса.
В 1798 году лишился троих детей, а 21 августа 1799 года овдовел.
Был вытребован Санкт-Петербургским митрополитом Амвросием (Подобедовым) .
3 марта 1800 года был назначен префектом Александро-Невской академии, философии и красноречия учителем.
9 марта 1800 года пострижен в монашество в Александро-Невской Лавре с наречением имени Евгений.
11 марта 1800 года возведён в сан архимандрита Троицкого Зеленецкого монастыря Санкт-Петербургской епархии.
С августа 1800 и весь 1801 год исполнял чреду священнослужения в Петербурге и был членом Санкт-Петербургского комитета благодетельного общества.
27 января 1802 года переведен в Сергиеву пустынь.
17 января 1804 года хиротонисан во епископа Старорусского.
В 1805 году избран почетным членом Московского университета; в 1806 г. - действительным членом Российской академии.
С 24 января 1808 года - епископ Вологодский.
В этом же году избран членом Санкт-Петербургского медико-хирургической академии. В 1810 году избран членом Санкт-Петербургского общества любителей наук, словесности и художеств; в1811 г. - почетным членом и соревнователем Санкт-Петербургской беседы русского языка.
С 19 июля 1813 года - епископ Калужский и с этого года - почетный член общества истории и древностей при Московском университете. С 1814 года - член Санкт-Петербургской духовной академии; с 1815 г. - московского общества врачебных и физических наук.
7 февраля 1816 года возведен в сан архиепископа и назначен на Псковскую кафедру.
Избран членом Казанского общества любителей отечественной словесности при университете.
С 1817 года - член Харьковского и Казанского университетов; в 1818 г. - член комиссии составления законов.
С 24 января 1822 года - архиепископ Киевский.
16 марта того же года возведен в сан митрополита Киевского и Галицкого, назначен членом Св. Синода и избран членом Виленского университета.
С 1823 г. - член Киевской духовной академии; с 1826 г. - почетный член Академии наук.
С 1827 г. - доктор философии Дерптского университета.
С 1829 г. - член Санкт-Петербургского университета.
В 1834 г. избран членом королевского копенгагенского общества северных антиквариев.
С 1835 года - корреспондент статистического отделения совета Министерства внутренних дел.
Скончался 23 февраля 1837 года. Был похоронен в Сретенском приделе Киево-Софийского собора согласно его завещанию.
Прославился как ученый иерарх, оставивший после себя много научных трудов. Его научные исследования включали в себя область археологии, русской истории и церковно-исторических древностей.
По поручению митрополита Новгородского Амвросия епископом Евгением было составлено «предначертание» устройства Духовных училищ, легшее в основу реформы системы духовного образования в России. Важной особенностью этого проекта было предложение сделать из Духовных Академий не только высшие богословские учебные заведения, но и церковно-научные центры, наделенные издательскими функциями.
Был почетным и действительным членом многих ученых обществ: Московского, Казанского, Виленского, Киевского, Харьковского университетов, Российской Академии наук, Медико-хирургической Академии, Общества истории и древностей российских, Московского общества любителей российской словесности, Комиссии по составлению законов Российской Империи и ряда других.
Отличался исключительным трудолюбием. Он дорожил каждой минутой и в письмах изливал свое неудовольствие о потерянном времени. Оставил потомкам большое литературное наследие. Его труды по русской церковной истории имели большое значение для своего времени.
"Нельзя не удивляться тому, - говорит преосвящ. Филарет Киевский, - какое множество перебрал он старинных рукописей, актов и книг и каким обладал трудолюбием и ученостью".
По отзыву М. Погодина, "это был человек, который не мог пробыть ни одного дня без того, чтобы не ознаменовать его трудами на пользу истории".
Он много времени уделял научной деятельности, но это не мешало ему быть неутомимым проповедником слова Божия. Преосвященный обличал суемудрие раскольников, строго относился к лицам, неблагоговейно стоящим в храме Божием. Проповеди митрополита отличались живостью и глубиной мысли. По характеру своему митр. Евгений был скромен и прост. Вот как рассказывает о нем Н.Н. Мурзакевич:
"Давно зная имя митрополита , как доказанного знатока русских древностей, я полагал, что он, как и многие его собраты, недоступен или невнимателен к мелким людям. Ключарю я откровенно сказал свое мнение. В доказательство противного, отвечал ключарь, вы теперь же можете видеть высокопреосвященного. Любопытство видеть ученую личность одолело нерешительность. На вопрос могу ли видеть митрополита, последовал ответ: "пожалуйста". Отворились двери в залу. Келейный доложил хозяину, и убеленный сединою старец, среднего роста, довольно сухощавый, по летам свежий, но бледный, в простенькой поношенной ряске и такой же камилавке, явился предо мною. Простой прием и завязавшийся разговор вообще о русской старине продолжался до прибытия новых лиц".
Добрую память оставил о себе митр. Евгений своей благотворительностью, страннолюбием и доступностью для всех.

Сочинения:

• Новая Латинская Азбука. М., 1788
• Рассуждение о надобности греческого языка для богословия. М., 1793
• Словарь Исторический о бывших в России писателях духовного чина Греко-Российской Церкви. Издание 2-е в двух частях. Спб., 1827 (первое издание вышло в 1818 году)
• Словарь Русских светских писателей, соотечественников и чужестранных, писавших в России, М., 1845
• Рассуждения о московских приказах, о старинных членах в России.
• История княжества Псковского.
• О вологодских и зырянских древностях.
• О первом посольстве в Японии.
• О присягах славяно-руссов.
• Три исторических разговора (о древностях Новгорода).
• О чинах Греко-Российской Церкви.
• Рассуждение о книге "Православное исповедание веры".
• О соборном деянии 1157 г.
• О Российских соборах.
• Историческое изображение Грузии.
• Описание Воронежской губернии.
• Об алтарных украшениях.
• Рассуждение о древне-христианском богослужебном пении и о пении в Российской Церкви.
• Полное жизнеописание Тихона Воронежского.
• Описание Киево-Софийского собора и Киевской иерархии. Киев, 1825.
• Словарь историч. о писат. духовного чина в 2-х частях. СПб, 1827.
• Вольтеровы заблуждения, обнаруженные аббатом Нонотом в 2-х томах. М., 1793.
• Парнасская история (студенческая работа). М., 1788
• Словарь Исторический о бывших в России писателях духовного чина Греко-Российской Церкви.
• Собрание поучительных слов

(Евфимий) - митрополит киевский, знаменитый ученый; род. в 1767 г. в семье бедного священника, Воронежской губ. 10 лет осиротев, поступил в архиерейский хор, затем в воронежскую семинарию. В 1785 г. был послан в моск. дух. акд., но посещал и университет. Умственное движение конца XVIII в., центром которого был кружок Н. И. Новикова, оказало заметное на него влияние. Это выразилось в ряде переводов, ничего общего с богословием не имеющих (краткое описание жизни древних философов, Фенелона и др.) и предпринятых по указанию Новикова. Знакомство с Н. Н. Бантышем-Каменским дало симпатиям и деятельности Е. более определенное направление. Уже в Воронеже, куда он в 1789 г. был назначен преподавателем общей церковной истории, он начал работать над "Российской историей". Недостаток в книгах принудил его оставить эту обширную задачу и взяться за местную историю. Сюда относятся "Надгробное слово над гробом епископа Иннокентия, с присовокуплением краткого летописца преосвященных воронежских" (М., 1794), "Полное описание жизни преосвященного Тихона" и "Историческое, географическое и экономическое описание Воронежской губ." (1800; капитальный труд, в основание которого положена масса архивного материала). Кроме того, под руководством Е. была написана "История воронежской семинарии". Потеряв в 1799 г. жену и детей, Е. приехал в 1800 г. в СПб., постригся в монахи, определен префектом духовной акд. и учителем философии и красноречия. Читал он и по общей церковной истории, руководил занятиями студентов, устраивал диспуты. Под его руководством или, вернее, им самим написаны были сочинения, читанные студентами на актах: 1) "Исторические исследования о соборах русской церкви"; 2) "Рассуждение о соборном деянии, бывшем в Киеве 1157 г. на еретика Мартина"; 3) "Рассуждение о начале, важности и знаменовании церковн. облачений"; 4) "Рассуждение о книге, именуемой Православное исповедание веры, сочиненной Петром Могилой"; 5) "Историческое рассуждение о чинах греческой церкви". Тогда же по поводу происков иезуита Грубера, предложившего Павлу I проект воссоединения католической и православной церкви, Е. по поручению митрополита составил "Каноническое исследование о папской власти в христианской церкви", разрушившее все замыслы иезуита. Разговор с тамбовскими духоборцами, бывшими в СПб. в 1803 г., дал в результате "Записку с двумя духоборцами" ("Чт. О. И. и Др. Р." 1871, кн. II). Так же "случайно", как и "Записка", составлено было Е. весьма ценное "Историческое изображение Грузии" (СПб., 1802) - результат бесед с грузинским епископом Варлаамом, грузинскими князьями Баграрой, Иоанном и Михаилом, а также исследования архивного материала. В СПб. Е. издал также "Памятный церковный календарь", заключающий в себе немало материала для "Истории российской иерархии", задуманной Е.; здесь же он начал собирать материалы для своего "Словаря российских писателей". В 1804 г. Е. был назначен викарием новгородским и принялся за исследования по местной новгородской истории, пользуясь богатейшей библиотекой Софийского собора. Результатом были "Исторические разговоры о древностях Великого Новгорода", а также находка "Грамоты вел. князя Мстислава Владимировича и сына его Всеволода Мстиславича" ("Вестн. Евр.", 1818, ч. 100). Сверх того во время пребывания в Новгороде Е. написал: "Всеобщее хронологическое обозрение начала и распространения духовных российских училищ", "Рассмотрение исповедания духоборческой секты" и "Критич. замечания на рецензию моравского дворянина Гаке де Гакенштейна", напечат. в журнале "Любитель Словесности" (1806, стр. 140). Переведенный в Вологду (1808), Е. и здесь принялся за разработку местных архивов. К этому времени у него вполне уже окрепла мысль, что фундаментом для построения национально-исторического здания должна служить предварительная разработка местного материала. Пребыванием в Вологде Е. воспользовался поэтому для своего главного труда "История российской иерархии". Он написал здесь "Всеобщее введение в историю монастырей греко-российские церкви"; составил подробное "Описание монастырей вологодской епархии", "Описание Пекинского монастыря", "Историческое сведение о вологодской епархии и о пермских, вологодских и устюжских архиереях"; написал "О личных собственных именах у славяно-руссов", "О разных родах присяг у славяно-руссов", а также статью "О древностях вологодских зырянских" ("Вестн. Евр." 1813, ч. 70 и 71). Е. сам ездил по монастырям, разбирал архивы, списывал надписи; по его распоряжению в архиерейский дом целыми возами доставляли разного рода архивный материал, среди которого находились такие памятники, как сочинения Иосифа Волоцкого, Зиновия Отенского и др.

Передвижения с места на место, из Вологды в Калугу (1813), из Калуги в Псков (1816 г.), не только не мешали Е. работать, но даже как будто помогали. В Калуге он продолжает писать "Историю славяно-русской церкви" (неизд.), начатую еще в Вологде. Прибывши в Псков, Е. принимается за "Историю княжества Псковского" (К. 1831), пишет о "Летописях древнего славяно-русского княжеского города Изборска" ("Отеч. Зап." 1825, ч. 22, № 61) и "о русской церковной музыке" (для гейдельб. проф. Тибо), составляет "Описание шести псковских монастырей", посылает в "Сибирский Вестн." исправленную им "Записку о камчатской миссии" (1822, стр. 89) и дополненную историю пекинской миссии (1822, ч. 18, стр. 99). В это же время Е. издал свой "Словарь исторический о бывших в России писателях духовного чина", печатавшийся сначала в журнале "Друг Просвещения" (1805), но в полном виде появившийся только в 1818 г., а в 1827 году вышедший в значительно исправленном и дополненном виде. 2-я часть Словаря была в 1845 г. издана Погодиным под названием "Словарь росс. светских писателей". Эти "Словари" не утратили своего значения и до настоящего времени, представляя собой результат целого ряда исследований не только самого Е., но и других компетентных ученых того времени: К. Ф. Калайдовича, Бантыша-Каменского и др. Не говоря уже о массе статей автобиографических, имеющих характер первоисточника, такие статьи, как об игумене Данииле, архиепископе новгородском Геннадии и др., основаны на изучении архивного материала.

Назначение Е. киевским митрополитом (1822 г.), а также преклонные года заметно сказались на его ученой деятельности. В Киеве, однако, составлены им очень ценные "Описание Киево-Софийского собора" (К. 1825) "Описание Киево-Печерской лавры" (1826), а также "Киевский месяцеслов, с присовокуплением разных статей к российской истории и киевской иерархии относящихся" (1832). В связи с его давними занятиями по истории славянской Кормчей стоит его труд "Историческое обозрение российского законоположения от древнейших времен до 1824 г.", а также статья "Сведения о Кирихе, предлагавшем вопросы Нифонту" ("Зап. Общ. Ист. и Др." 1828, ч. IV). Он не переставал работать и над своей "Историей росс. иерархии", которую исправлял и дополнял на основании новых материалов, найденных в киевских архивах. Археологические раскопки, предпринятые им в Киеве, привели к обнаружению фундамента Десятинной церкви, Золотых ворот и другим ценным находкам. Кроме трудов исторического характера, Е. оставил еще "Собрание поучительных слов" (К. 1834), "Пастырское увещание о прививании коровьей оспы" (М. 1811), "Новую латинскую азбуку", "Рассуждение о надобности греческого языка для богословия" и т. п. Умер 23 февр. 1837 г. Ум, всем интересующийся, наблюдательный, живой и ясный, Е. постоянно искал удовлетворения своей жажде знания и находил его везде и всюду. Он вносит воодушевление и в свою обширную переписку с учеными того времени, совершенно бескорыстно помогая им в работах (напр. Державину). Он следит за общественной жизнью и с церковной кафедры высказывает свои мнения относительно воспитания детей. Будучи горячим противником "вольномыслия", он не признавал таких писателей, как Вольтер и Монтескье, но в то же время высказывался в том смысле, что "отцы церкви нам в физике не учители", что само св. Писание учит нас "только нравственной и благочестивой физике". Литература, по мнению Е., должна служить выражением господствующих идей, а также споспешествовать общественному развитию; поэтому при оценке произведения на первом плане нужно ставить его идею, а затем уже рассматривать форму. Разбирая писателя, нужно всегда иметь в виду среду, в которой он вращался. С этой точки зрения Е. находил, что стихи Тредьяковского в свое время далеко не были такими дурными, как это принято говорить. Нападая на увлечение иностранцами, Е. высказывал убеждение, что "лучше помещать переводное, да хорошее, нежели иное оригинальное, да безвкусное". Рядом с этим, однако, он "пленялся" гекзаметрами гр. Хвостова и не в состоянии был оценить Пушкина. Взгляд его на задачи исторической науки тот же, что у большинства историков конца XVIII и нач. XIX в. История, по его мнению, должна быть повествованием, собранием фактов, имен, без субъективного отношения к этому собранию. Все труды Е. действительно носят летописный, повествовательный характер. За массой цифр и фактов не видно ни "причин", ни "следствий", ни духовной жизни. Подобно тому, как Карамзин в своей "Истории" говорит только о царях, князьях и других "личностях", игравших видную роль в свое время, так же точно и Е. в своих трудах говорит главным образом только о высших иерархах; о низшем духовенстве он не упоминает. Хотя он и заботится о поверке фактов, но отсутствие строгой исторической критики у него далеко не редкость. Он, например, одинаково верит летописи Иоакимовской и летописи Нестора и Синопсису и Полинодии Захария Копыстенского, Патерикону Коссова и иерархическим каталогам. Несмотря, однако, на эти недостатки, велика заслуга Е. как историка и собирателя исторических материалов. Ср. Е. Шмурло, "Митрополит Е., как ученый" (СПб., 1888); H. Полетаев. "Труды митрополита киевского Е. Болховитинова по истории русской церкви" (Казань 1889); "Ученая деятельность Е. Болховитинова, митрополита киевского", Д. Сперанского ("Русск. Вестн." 1885, №№ 4, 5 и 6).

В. Боцяновский.

{Брокгауз}

Евгений Болховитинов

Митрополит Киевский, род. 1767, ум. 1837, известный археолог и библиограф - первый собрал немногие исторические сведения о русском церковном пении из летописей, т. н. Степенной книги и других источников, и составил "Историческое рассуждение вообще о древнем христианском богослужебном пении и особенно о пении Российския церкви с нужными примечаниями на оное" (Воронеж, 1797; 2-е изд. СПб., 1804) Ему же принадлежит статья, "О русской церковной музыке" (Отечественные Записки, 1821), представляющая собою письмо к барону Г. А. Розенкампфу в ответ на просьбу последнего, вызванную письмом гейдельбергского профессора Тибо. В обеих статьях Е. немало произвольных объяснений терминов знаменного и демественного пения, чего, конечно, трудно было избежать в первых опытах истории русского церковного пения.

(П. ).

Евгений Болховитинов

(Евфимий Алексеевич) -митрополит Киевский и Галицкий.

Окончил Воронежскую духовную семинарию и, как лучший ученик, был отправлен для продолжения образования в Московскую славяно-греко-латинскую академию.

Одновременно с занятиями в академии слушал лекции в Московском университете.

По окончании образования был назначен преподавателем в Воронежскую духовную семинарию.

В 1793 году в Воронеже рукоположен во священника.

С 1796 года - префект Воронежской духовной семинарии.

В 1798 году лишился троих детей, а в 1799 году овдовел. Эта потеря совершенно прервала его видимую связь с миром. Он принял монашество.

В 1800 году назначен префектом Александро-Невской академии.

С 11 марта 1800 года - архимандрит Троицкого Зеленецкого монастыря Санкт-Петербургской епархии.

С августа 1800 года и весь 1801 год исполнял чреду священнослужения в Петербурге.

В 1805 году избран почетным членом Московского университета; в 1806 году - действительным членом Российской академии.

С 24 января 1808 года - епископ Вологодский. В этом же году избран членом Санкт-Петербургской медико-хирургической академии.

В 1810 году избран членом Санкт-Петербургского общества любителей наук, словесности и художеств; в 1811 году - почетным членом и - соревнователем Санкт-Петербургской "Беседы любителей русского слова", почетный член Общества истории и древностей Российских при Московском университете.

С 1814 года - член Санкт-Петербургской духовной академии.

С 1815 года - Московского Общества врачебных и физических наук.

7 февраля 1816 года возведен в сан архиепископа и назначен в Псков. Избран членом Казанского общества любителей отечественной словесности при университете.

С 1817 года - член Харьковского и Казанского университетов.

С 1818 года - член Комиссии составления законов империи Российской.

16 марта того же года возведен в сан митрополита Киевского и Галицкого, назначен членом Святейшего Синода и избран членом Виленского университета.

С 1823 года - член Киевской духовной академии; с 1826 года - почетный член Академии наук.

С 1827 года - доктор философии Дерптского университета.

С 1829 года - член Санкт-Петербургского университета.

В 1834 году избран членом Королевского Копенгагенского Общества северных антиквариев.

С 1835 года -член-корреспондент статистического отделения совета Министерства внутренних дел.

Митрополит Евгений прославился как ученый иерарх, оставивший после себя много научных трудов. Его научные исследования включали в себя область археологии, русской истории и церковно-исторических древностей.

Митрополит Евгений отличался исключительным трудолюбием. Он дорожил каждой минутой и в письмах изливал свое неудовольствие о потерянном времени.

"Нельзя не удивляться тому, - говорил преосвященный Филарет Киевский, - какое множество перебрал он старинных рукописей, актов и книг и каким обладал трудолюбием и ученостью".

По отзыву историка М.П. Погодина, "это был человек, который не мог пробыть ни одного дня без того, чтобы не ознаменовать его трудами на пользу истории".

Он много времени уделял научной деятельности, но это не мешало ему быть неутомимым проповедником слова Божия. Преосвященный обличал суемудрие раскольников, строго относился к лицам, неблагоговейно стоящим в храме Божием. Проповеди митрополита отличались живостью и глубиной мысли. По характеру своему митрополит Евгений был скромен и прост. Вот как рассказывал о нем Н. Н. Мурзакевич. "Давно зная имя митрополита Евгения Болховитинова как доказанного знатока русских древностей, я полагал, что он, как и многие его собраты, недоступен или невнимателен к мелким людям. Ключарю я откровенно сказал свое мнение. В доказательство противного,- отвечал ключарь,- вы теперь же можете видеть высокопреосвященного. Любопытство видеть ученую личность одолело нерешительность. На вопрос, могу ли видеть митрополита, последовал ответ: "пожалуйста". Отворились двери в залу. Келейный доложил хозяину, и убеленный сединою старец, среднего роста, довольно сухощавый, по летам свежий, но бледный, в простенькой поношенной ряске и такой же камилавке, явился предо мною. Простой прием и завязавшийся разговор вообще о русской старине продолжался до прибытия новых лиц".

Добрую память оставил о себе митрополит Евгений своей благотворительностью, страннолюбием и доступностью для всех.

Труды:

Словарь исторический о бывших в России писателях духовного чина Греко-Российской Церкви.- [Репрод. воспр.], 2-е изд., испр. иумнож. - СПб., 1827.

Историческое обозрение российского законоположения: С присовокуплением сведений: 1) о старинных московских приказах, существовавших до времен Петра Великого, 2) о старинных чинах в России и 3) о прежде бывших в Малороссии присутственных местах и чинах. - СПб., 1826.

История княжества Псковского с присовокуплением плана города Пскова.- Киев, 1831. О древностях вологодских и зырянских // Вестник Европы, 1813, № 17.

Известие о первом Российском посольстве в Японию под начальством поручика Адама Лаксмана.- М., 1805.

О разных родах присяг у славеноруссов // Вестник Европы, 1813, № 13.

Исторические разговоры о древностях Великого Новгорода.- М., 1808.

Историческое рассуждение: 1. О чинах Греко-Российской Церкви; 2. О начале важности и знаменований церковных облачений; 3. О древнем богослужебном пении; 4. О сходстве алтарных украшений нашей церкви с древними. - М., 1817.

Рассуждение о книге, именуемой "Православное исповедание веры Соборной и Апостольской Церкви Восточныя", сочиненной Киевским митрополитом Петром Могилою.- СПб., 1804. Рассуждение о Соборном деянии, бывшем в Киеве 1157 г., на еретика Мартина. - СПб., 1804. Историческое исследование о Соборах Российской Церкви. - СПб., 1803. Историческое изображение Грузии в политическом, церковном и учебном ее состоянии: Соч. в Александро-Невской академии. - СПб., 1802. Историческое, географическое и экономическое описание Воронежской губернии: Собр. из историй, архивных записей и сказаний Е. Болховитиновым. - Воронеж, 1801. Историческое рассуждение вообще о древнем христианском богослужебном пении и особенно о пении Российской Церкви, с нужными примечаниями на оное и с присовокуплением другого краткого рассуждения о том, что алтарные украшения нашей церкви сходны с древними. - Воронеж, 1799.

Полное описание жизни преосвященного Тихона, бывшего прежде епископа Кексгольмского и Ладожского и викария Новгородского, а потом епископа Воронежского и Елецкого, собранное из устных преданий и записок очевидных свидетелей, с некоторыми историческими сведениями, касающимися до Новгородской и Воронежской иерархий. - СПб., 1796. Описание Киево-Софийского собора и Киевской иерархии: С присовокуплением различных грамот и выписок, объясняющих оное, а также планов и фасадов Константинопольской и Киевской Софийской церкви и Ярославова надгробия. - Киев, 1825.

Словарь исторический о писателях духовного чина: в 2 ч. - СПб., 1827. Вольтеровы заблуждения, обнаруженные аббатом Нопотом: в 2 ч. - М., 1793. Парнасская история, заключающаяся в двух книгах, из которых первая содержит описание горы Парнаса, находящихся на нем строений, окрестных потоков, источников, болот, лесов и обретающихся там животных, а вторая - жителей, правления, чинов, судилищ, жертвоприношений, праздников и торгов парнасских // Пер. ... - М., 1788.

Литература:

Захарченко М. М. Киев теперь и прежде . - Киев, 1888, с. 42,117,124,187, 210. Полетаев Н. И. Труды митрополита Евгения Болховитинова по истории Русской Церкви. - Казань, 1889.

Карпов С. М. Евгений Болховитинов как митрополит Киевский. - Киев, 1914. Токмаков И. Ф. Историко-археологический очерк Хутынского Варллаамиева, Спасо-Преображенского монастыря (Новгородской губернии и уезда), в связи с кратким историческим сказанием о преподобном Варлааме Хутынском, новгородском чудотворце, основателе монастыря. - Новгород, 1911, с. 45, 46. Суворов Н. И. Описание Спасо-Каменного, что на Кубенском озере, монастыря. - 2-е изд. - Вологда, 1893, с. 30, прим. Леонид, иеромонах. История церкви в пределах нынешней Калужской губернии и калужские иерархи. - Калуга, 1876, с. 191-194. Толстой М. В. Святыни и древности Пскова. - 2-е изд. - М., 1861, прил., с. 18. Жмакин, протоиерей. Игумен Вяземского Аркадиева монастыря. - М., 1897, с. 67-68. Григорович Н. И. Переписка протоиерея Иоанна Григоровича с графом Н. П. Румянцевым и с Киевским митрополитом Евгением // Чтения в Императорском обществе истории и древностей России при Московском университете. - М., 1894, кн. 2.

Булгаков С. В. Настольная книга для священно-церковнослужителей. - Киев, 1913, с. 1397, 1401,1403,1410.

Календарь крестный иллюстрированный на 1883 год // Ред. А. Гатцук. - М., 1832-1891, 1883, с. 131.

Толстой Ю. Списки архиереев и архиерейских кафедр иерархии Всероссийской со времени учреждения Святейшего Правительствующего Синода (1721-1871 гг.). - М., 1872, № 194. Строев П. М. Списки иерархов и настоятелей монастырей Российской Церкви. - СПб., 1877, с. 9, 40, 272, 274, 382, 560, 733. Голубинский Е. Е. История канонизации святых в Русской Церкви. - 2-е изд. - М., 1903, с. 55. Летопись церковных событий и гражданских, поясняющих церковные, от Рождества Христова до 1898 года, епископа Арсения. - СПб., 1899, с. 791.

Юбилейный сборник исторических материалов у Троицы в Академии 1814-1914 г. - М., 1914, с. 282, 343, 348, 616.

Списки архиереев иерархии Всероссийской и архиерейских кафедр со времени учреждения Святейшего Правительствующего Синода (1721-1895 гг.). - СПб., 1896, с. 20, № 194.

Н. Д[урново]. Девятисотлетие русской иерархии 988-1888. Епархии и архиереи. - М., 1888, с. 16, 20, 48, 51, 69.

Руководство для сельских пастырей. - Киев, 1860-1917,1868, т. 2, с. 267; т. 7, с. 373. Известия по Казанской епархии. - 1867, № 18, с. 512.

1879, № 20, с. 590.

1884, № 4, с. 123.

Самарские епархиальные ведомости. - 1868, № 21, с. 513.

Церковный вестник. - 1891, № 25, с. 392. Труды Киевской духовной академии. - 1870, июнь, с. 16; август, с. 574.

Русская старина. 1870, т. 1, с. 541, 546, 585; т. 2, с. 223-224, 601-605, 607, 609, 612-616, 675-676.

1871, т. 3, с. 204; т. 4, с. 681,682.

1881, июнь, с. 203; сентябрь, с. 58-74; октябрь, с. 238, 243, 245, 248, 249, 250, 345, 348.

июнь, с. 24.

Русский архив. - 1870, № 4 и 5, с. 769, 771, 772, 773, 781, 782, 785, 787, 788, 791, 802, 808, 817, 826, 828, 834-835, 839, 841, 847. Филарет, архиепископ Черниговский // Русский архив. - 1887, кн. 3, с. 361. Из записок сенатора К. Н. Лебедева // Русский архив. - 1888, кн. 3, с. 253. Письма митрополита Киевского Евгения (Болховитинова) к В. Г. Анастасевичу // Русский архив. - 1889, кн. 2, с. 21-84,161-236, 321-388. Письмо митрополита Евгения архимандриту Парфению // Русский архив. - 1889, кн. 3, с. 379. Четыре письма митрополита Леонтия к архиепископу Костромскому Платону // Русский архив. - 1893, кн. 3, с. 92. Русский архив. - 1895, кн. 3, № 11, с. 374. Записки графа М. Д. Бутурлина // Русский архив. - 1897, кн. 1, с. 235, 240; кн. 2, с. 592, 595, 596.

Малышевский И. И. Деятельность митрополита Евгения в звании председателя конф. Киевской духовной академии // Русский архив. - 1898, кн. 1, с. 304.

Русский архив. - 1899, кн. 1, № 1, с. 26; № 4, с. 529; кн. 2, № 6, с. 188, 189, 215; кн. 3, № 11, с. 410.

1900, кн. 1, № 1, с. 25; кн. 2, № 5, с. 93-94.

1901, кн. 2, № 5, с. 21.

1903, кн. 1, № 3, с. 372, 433-434;

№ 4, с. 546; № 6, с. 223.

1904, кн. 1, № 1, с. 101; № 2, с. 94, 225, 226, 227, 289.

Журнал Московской Патриархии. - 1945, № 1, с. 45.

1954, № 4, с. 47.

1957, № 5, с. 57-61. Полный православный богословский энциклопедический словарь: в 2 т. // Изд. П. П. Сойкина. - СПб., б. г., т. 1, с. 541,816; т. 2, с. 1164, 1330,1936.

Православная богословская энциклопедия или Богословский энциклопедический словарь: в 12 т. // Под ред. А. П. Лопухина и Н. Н. Глубоковского. - СПб., 1900-1911, т. 3, с. 712; т. 8, с. 3; т. 10, с. 608.

Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: в 41 т. - СПб., 1890-1907, т. 11, с. 411-413.

Евгений Болховитинов

(Евфимий Алексеевич) - митрополит Киевский и Галицкий, библиограф и историч. писат.; р. 18 дек. 1767, † 23 февр. 1837 г. До митрополитства: епископ Старорусский (1804-8 г.), Вологодск. (1808-13 г.), Калужск. (1813-16 г.) и архиепископ Псковский (1816- 27 г.), член Росс. акад.

Отличное определение

Неполное определение ↓