Образ Григория Мелехова. Трагическая судьба. Григорий мелехов в поисках правды Григорий мелехов проходит трудный

5. Два Григория Мелехова

Всякая личность есть истина в большем или меньшем объеме, а истина требует исследования спокойного и беспристрастного, требует, чтоб к ее исследованию приступали с уважением к ней, по крайней мере, без принятого заранее решения найти ее ложью.

В. Белинский. Т. 3. С. 374

«Тихий Дон» – одно из самых любимых произведений советского народа. М. Шолохов в своем эпическом романе глубоко правдиво нарисовал сложнейшую картину революционных преобразований в нашей стране. Целая эпоха с ее социальными и психологическими конфликтами и противоречиями получила свое яркое и художественное воспроизведение на страницах этого романа.

Среди разнообразнейших человеческих судеб, раскрытых в «Тихом Доне», внимание читателей приковывает к себе незаурядная личность Григория Мелехова, его сложная противоречивая жизнь, его трагическая судьба. Как живой, встает Григорий, со своим индивидуальным темпераментом, со своим, только ему присущим, характером, со всеми его сильными и слабыми чертами. С неослабевающим вниманием следим мы за судьбой героя, испытываем чувство симпатии, сострадания, горечи, сожаления. При всех ошибках, совершаемых им, при всех его противоречиях в нем даже в самые критические моменты не иссякают душевные качества, вызывающие наше сочувствие: честность, искренность, мужество, правдивость и прямота. Такова уж сила художественного слова: гениальный писатель целиком и полностью завладевает сердцем читателя и заставляет любить того, кого сам любит, ненавидеть того, кого сам ненавидит, сочувствовать тому, кому сам сочувствует.

Но стоит познакомиться с истолкованием образа Григория Мелехова в критической литературе о «Тихом Доне», как сразу же возникает вопрос: да тот ли это Григорий, о котором мы только что читали в романе М. Шолохова? Со страниц книг и статей, посвященных «Тихому Дону», встает совсем другой образ Григория Мелехова, мало соответствующий тому, который изображен Шолоховым. Только по фактам внешней биографии и цитатам из романа можно догадаться, что разговор в них идет о Григории Мелехове из «Тихого Дона». Однако этот второй Григорий Мелехов, сконструированный критиками, предстает перед нами как персонаж, в котором преобладают отрицательные черты. И чтобы развенчать его, автор «Тихого Дона», по уверению критиков, придумывает «семь кругов Дантова ада» (Лежнев И. М. Шолохов. 1948. С. 164), казнит, карает его.

Прежде всего следует обратить внимание на те средства и приемы, с помощью которых некоторые критики и исследователи доказывают этот тезис. Так, утверждая, что Григорий Мелехов «жалок, как только может быть жалок и презрен отверженный людьми братоубийца» (Там же. С. 167), И. Лежнев ссылается на текст романа, где глазами Аксиньи дается развернутый портрет Григория. После долгой разлуки они снова вместе. Аксинья смотрит на заснувшего Григория. «Он спал, слегка приоткрыв губы, мерно дыша... Опустив глаза, она мельком взглянула на его большие узловатые руки и почему-то вздохнула». Процитировав этот отрывок целиком, И. Лежнев делает вывод: «Глаза любимой и есть зеркало души. Шолоховское описание жестокого лица и страшных узловатых рук Григория... говорит: это – облик убийцы» (Лежнев И. Указ. соч. С. 160. Здесь и в дальнейшем М. Шолохов цитируется по изданию: Шолохов М.А. Собр. соч.: В 8 т. М.: Гослитиздат, 1957). Соответствует ли этот вывод тексту романа? Нет, Аксинья заметила «что-то суровое, почти жестокое в чертах его лица, взглянула на его большие узловатые руки».

Автор монографии о «Тихом Доне» идет дальше. Анализируя портрет Григория, данный в романе через восприятие молодой казачки-подводчицы, исследователь приходит к выводу, что увиденный ее глазами Григорий Мелехов «будит жалость, щемяще-тоскливые предчувствия» (Якименко Л. «Тихий Дон» М. Шолохова. М., 1954. С. 134). Однако вторая часть размышлений казачки опровергает данный вывод. « Глаза у него твердые. Нет, хороший казак, только вот чудной какой-то» (Т. 5. С. 356).

Таким способом обрабатывают текст романа и другие исследователи. Правильно ли это?

В «Тихом Доне» М. Шолохов рассказывает о донском казачестве, о жесточайшей классовой борьбе на Дону, о трудных и сложных поисках основной массой казачества правильной дороги к союзу с рабочим классом. Многое было неясно трудовому казачеству. Это и предопределило такие жизненные ситуации, когда часть трудового казачества приняла участие в контрреволюции. Столкновение между революционным народом и частью трудового крестьянства, которая оказалась во враждебном пролетарской революции лагере, носило трагический характер. При этом трагическая ситуация возникала только в тот момент, когда трудящиеся, оказавшиеся в контрреволюционном лагере, начинали понимать ошибочность своего пути, искать выход из создавшегося положения, мучаясь и страдая от неумения найти правильный выход. Но и эта часть трудового народа, осознав свои ошибки, приходит впоследствии к союзу с рабочим классом, с пролетарской революцией. Именно в таком смысле понимает трагический конфликт и сам М.А. Шолохов. Вспоминая о событиях гражданской войны на Дону, М. Шолохов в 1956 г. говорил, что «помимо отъявленных контрреволюционеров, там были и люди, случайно, вслепую примкнувшие к белогвардейскому движению, но впоследствии большинство из них осознало свои ошибки и стало активными строителями социализма» (Правда. 1956. 27 декабря). «Драматизм положения» писатель видит в том, что многие из совершивших ошибку не видели выход из создавшегося положения.

В период революции и гражданской войны, когда история человечества проделывала «один из самых великих, самых трудных поворотов», «когда кругом с страшным шумом и треском надламывается и разваливается старое, а рядом в неописуемых муках рождается новое» (Ленин В.И. Соч. Т. 27. С. 133), когда многомиллионная масса крестьянства поднялась к «самостоятельной политической жизни» (Там же. С. 162), когда «новизна и трудность перемены вызывает, естественно, обилие шагов, делаемых, так сказать, ощупью, обилие ошибок» (Там же. С. 243), в этот период колебание мелкобуржуазных слоев – явление вполне естественное, вполне закономерное, и ожидать, что революция «обойдется без колеблющихся – это было бы совершенно противоестественно, это значило бы совершенно не считаться с классовым характером переворота» (Там же. С. 252).

Характеризуя движение народных масс, В.И. Ленин постоянно отмечает самостоятельность их действий. Октябрьская революция пробудила в народе стремление активно участвовать в политической жизни и самостоятельно решать общественные вопросы. И при своей «удивительной доверчивости и бессознательности» (Там же. Т. 25. С. 274) мелкобуржуазная или полумелкобуржуазная масса без собственного практического опыта, позволяющего сравнить руководство буржуазии и руководство пролетариата, не может решить сложнейший политический вопрос: «быть вместе с рабочим классом или с буржуазией» (Там же. Т. 30. С. 243). В.И. Ленин неоднократно подчеркивал, что возникновение колебаний внутри крестьянства вполне возможно, и не только возможно, но что оно сплошь и рядом было в период гражданской войны.

В основе трагического конфликта в «Тихом Доне» лежит заблуждение части народа, что порождает трагическую ошибку Григория Мелехова, принявшего участие в Вешенском восстании. Но даже и тогда, когда Григорий Мелехов находится в лагере контрреволюции, его нельзя отождествлять с отъявленными контрреволюционерами. Вот почему четкое разграничение злостных врагов Советской власти и тех, кто случайно, вслепую примыкает к белогвардейскому движению на Дону, совершенно необходимо как принципиальный пункт в постановке и разрешении проблемы трагического в «Тихом Доне».

В.И. Ленин писал: «Средний крестьянин нам не враг. Он колебался, колеблется и будет колебаться: задача воздействия на колеблющихся не одинакова с задачей низвержения эксплуататора и победы над активным врагом» (Там же. Т. 28. С. 171). А между тем в существующих исследованиях о «Тихом Доне» теряется грань, разделяющая Григория Мелехова с врагами Советской власти, что не могло не сказаться на трактовке главного героя.

В критической литературе о «Тихом Доне» утвердилось мнение, согласно которому в образе Григория Мелехова М. Шолохов показал тех людей, которые, оторвавшись от народа, превратились в отщепенцев и которым отказывается в праве на новую жизнь при Советской власти. И. Лежнев писал, что «у Мелеховых будущего нет» (Лежнев И. Указ. соч. С. 160). Вслед за ним Л. Якименко делает такое предположение: Ему (т. е. Григорию Мелехову. – В. П.) не будет места в начинающейся новой жизни» (Якименко Л. Указ. соч. С. 77). С этим выводом связывается и анализ образа.

Мысль, пронизывающая исследования о «Тихом Доне», заключается в том, что Григорий Мелехов, находясь во враждебном Советской власти лагере, теряет свои положительные человеческие качества, постепенно превращается в жалкое и страшное подобие человека.

О «страшной душевной опустошенности», «страшной духовной деградации» (Литературный критик. 1940. № 2) Григория Мелехова пишет Гоффеншефер, о «жалкой слабости» (Октябрь. 1940. № 9) Григория Мелехова упоминает Чарный; «жалким, узким и своекорыстным эгоистом, думающим только о себе» (Красная новь. 1941. № 3), называет его Кирпотин и т. д.

«Неверный, ошибочный путь Григория в революции, приведший его к разрыву с народом, – путь утрат многих прекрасных человеческих свойств и качеств» (Якименко Л. Указ. соч. С. 78), – констатирует Л. Якименко, добавляя при этом, что «с последних страниц романа глядит на нас... жалкое и страшное подобие человека» (Там же. С. 143), что «борьба против народа приводит... к гибели человеческого в человеке» (Там же. С. 144) и что «Григорий... становился не человеком» (Там же. С. 100).

В тон Л. Якименко пишет Л. Владимиров. Характеризуя Мелехова, Шолохов-де карает своего героя, отнимая «у него смелость, честность, силу молодости, веру в будущее», отнимая «его последнюю надежду и любовь – Аксинью» (Дон. 1955. № 2. С. 77). Но с таким же успехом можно сказать, что М. Шолохов карает не только Григория, но и Аксинью, Наталью, Пантелея Прокофьевича, Ильиничну и даже Полюшку – дочь Григория.

Крайнее заострение получила эта мысль в книге В. Гуры. «После того как Григорий вступил в новую полосу раздумий, его духовное падение углубляется. Разум, хладнокровие, расчетливость покидают его, один лишь звериный инстинкт, «дикое животное возбуждение» властно управляет его волей» (Гура В. Жизнь и творчество М. Шолохова. М., 1955. С. 119-120).

Называя путь Григория Мелехова путем утрат прекрасных человеческих качеств, Л. Якименко делает попытку раскрыть «причины бесславного конца этого когда-то сильного, талантливого, яркого человека». Уже к концу мировой войны «Григорий близко сходится с Чубатым». «Между ними больше не возникает стычек и ссор. Влияние Чубатого сказалось на психике и характере Григория. «Пропала жалость по человеку», «очерствело, огрубело» сердце Григория. И мы вдруг совершенно отчетливо ощущаем ту ужасающую связь, которая существует между устоявшимся веками казачьим бытом и античеловеческой, вырожденческой философией Чубатого. Семья Мелеховых, обстоятельства их жизни, Чубатый чем-то весьма существенным соприкоснулись в читательском восприятии. И многое открывается нам в будущем Григория» (Якименко Л. Указ. соч. С. 78) (выделено мной. – В. П.).

Правда, в другом месте своей обширной книги Л. Якименко утверждает, что между Григорием и Чубатым никогда «не возникало чувства близости» (Якименко Л. Указ. соч. С. 112).

Однако весь пафос исследователя направлен к тому, чтобы доказать, что Григорий приходит к такому концу, к такому физическому и нравственному вырождению, когда человек перестает быть человеком. И такой путь приводит его к тому же результату, к которому несколько раньше пришли Чернецовы, Чубатые, Коршуновы: «Шолохов показывает полное отщепенство Чернецовых, Чубатых, Коршуновых... Они лишены права называться людьми». Та же оценка дается и Григорию Мелехову: «В банде Фомина продолжает Григорий борьбу против Советской власти. И это означает окончательное падение Мелехова. Он не только порвал с народом, он оторвался от казачьей массы, стал отщепенцем» (с. 136).

Образ Григория Мелехова – сложнейший образ, и подгонять его под заранее придуманную схему, как это делалось до сих пор, нельзя. Рассматривая его как выражение сущности определенной социальной силы, ошибочно полагают, будто каждый поступок, каждое действие Григория точно соответствует его духовному содержанию, его внутренним побуждениям, что «цепь внутренних чувств, мыслей неразрывно связывается с внешним действием» (Там же. С. 93). Возможно, именно из этого отождествления внешнего и внутреннего в человеке и было сделано много неверных выводов относительно сущности образа Григория Мелехова. Оценивать личность по внешнему ее положению – таков основной принцип исследования образа Григория Мелехова. В соответствии с этим утвердился тезис, по которому следует, что изображение действия, событийная сторона произведения есть самая важная и определяющая суть художественного образа. Конечно, никто не собирается отрицать того, что через действия и поступки раскрывается характер человеческой личности. Но поступки, которые совершает герой, не всегда совпадают с его психологической определенностью, не всегда участие в том или ином событии определяет ценность человеческой личности.

В процессе ломки веками устоявшегося быта зачастую создаются такие необычные обстоятельства, в которых сущность человека раскрывается гораздо быстрее, правдивее и глубже, чем в привычной обстановке, где все уже давно сложилось и упрочилось.

М. Шолохов не случайно темой своего произведения избирает участие донского казачества в Октябрьской революции. Здесь, на Дону, очень трудно нащупывалась верная тропа, очень остро проявлялась неустойчивость мелкобуржуазной массы во время пролетарской революции. Сложность и противоречивость происходившего ставили рядового труженика в непривычные обстоятельства, когда чрезвычайно трудно было провести четкую грань между правдой и неправдой. При этом в «Тихом Доне» мы видим несоответствие внутренних движений, стремлений, помыслов Григория Мелехова внешним формам его поведения. М. Шолохов уделяет большое внимание отбору событий, ситуаций, развитию действия. Но главным для него является не внешний ход и смена событий, не жизненная ситуация, в которой оказывается герой, а внутреннее духовное содержание, зачастую противоречащее внешнему положению действующего лица. И ситуация имеет то значение, что она способствует выявлению этого резкого несоответствия между внешним положением и внутренним содержанием героя. Поэтому мы не можем судить Григория Мелехова исключительно по его действиям и поступкам, которые иногда возникали как отклонение от его первоначальных побуждений и стремлений в результате целого ряда случайных для него столкновений и не предвиденных им обстоятельств. При возникновении таких ситуаций М. Шолохов тщательно мотивирует духовную эволюцию героя, раскрывает его мысли и чувства в процессе их возникновения и развития, изображает течение самого психического процесса, а не конечный его результат для того, чтобы показать необходимость и закономерность коренного изменения и во внешнем положении героя. (Вступление Григория в Первую Конную, побег из банды Фомина, возвращение в родной хутор из землянки дезертиров и т. д.)

Сила М. Шолохова как художника в том, что он, проникая в «святая святых» Григория Мелехова, за внешними фактами его жизни видел его душу, его внутренний мир, его мысли и чувства, его внутренние побуждения и стремления, которые иногда не совпадали с его положением и местом в ходе ожесточенных классовых битв. Вся жизнь Григория Мелехова проходит в сложных столкновениях и борьбе: она наполнена необычайными эпизодами, положениями. В его судьбе можно выделить два резко противоположных духовных состояния: первое, когда его внешнее положение соответствует его внутреннему содержанию, и это с неотразимой силой влечет его к действию, потому что он отчетливо осознает свое место, свое назначение в происходящих событиях; второе, когда его положение противоречит его внутренней убежденности, и не видя выхода из создавшегося положения, он становится безучастным к жизни, думает о смерти как единственной возможности разрешить это трагическое несоответствие.

В дни мировой войны, когда каждому казаку была ясна его задача, «крепко берег Григорий казачью честь, ловил случай выказать беззаветную храбрость, рисковал, сумасбродничал» (Т. 3. С. 51). Ясность цели порождала активность его действия. С началом пролетарской революции начинаются колебания Григория Мелехова. Если в первые месяцы установления Советской власти на Дону Григорий сражается с белогвардейцами, участвует в съезде фронтовых казаков в станице Каменской, то через некоторое время ему хочется «отвернуться от всего бурлившего ненавистью, враждебного и непонятного мира»: «Там, позади, все было путано, противоречиво. Трудно нащупывалась верная тропа...» (Т. 3. С. 271).

И как раз тогда, когда у него «не было уверенности» – «по той ли, по которой надо, идет» он дороге, Григорий стремился отойти в сторону от кровопролитной борьбы, мечтал о труде хлебороба, хотелось «мира и тишины». «Сладка и густа, как хмелины, казалась ему в это время жизнь тут, в глушине» (Т. 3. С. 271). Вот почему Григорий так «внимательно и обрадованно оглядывал баз», как только приехал в родной хутор. Вот почему так тяжело и тягостно стало у Григория на душе, когда «началась... клочка» на Дону, которая снова неумолимо требует того или иного решения. Потому-то Григорий и сорвал на Валете «злость за свой нарушенный покой, за то волнение, которое пережил, услышав от Ивана Алексеевича о вторжении в округ красногвардейских отрядов» (Т. 3. С. 333).

Ни Иван Алексеевич Котляров, ни Григорий Мелехов не пошли вместе с Валетом и Кошевым, хотя «правота была на стороне Валета и Кошевого, нужно было уходить, а не мяться» (Т. 3. С. 338).

Григорий Мелехов, как и многие другие казаки его хутора, принимает участие в пленении Подтелкова и его отряда. Ему в тягость эта борьба, потому что он сомневается, колеблется, в нем нет уверенности в правоте своего дела. В нем, как и в других казаках, «корились недовольство, усталость, озлобление» (Т. 4. С. 96), и это делало его равнодушным: «Участвуя в войне, Григорий равнодушно наблюдал за ее ходом» (Т. 4. С. 96).

Совсем другим предстает Григорий, когда начинается Вешенское восстание. Он активен, смел, находчив. От былого равнодушия не осталось и следа. И активен потому, что, как ему кажется, он нашел наконец-то верный и единственно справедливый путь: «Все было решено и взвешено в томительные дни... Будто и не было за его плечами дней поисков правды, шатаний, переходов и тяжелой внутренней борьбы» (Т. 4. С. 198). К этому времени, как думалось Григорию, найдена правда борьбы, и он целиком и полностью отдается во власть того чувства ненависти к красным, которое овладело им в самом начале восстания. И то, что особенно отчетливо сказалось в действиях Григория, характерно в большей или меньшей степени для всей массы верхнедонского казачества. Вот почему в этот момент Григорий полон стремления претворить в жизнь свои мысли, которые кажутся ему справедливыми. Но справедливой начавшаяся борьба кажется ему потому, что мысли его вращаются только вокруг одних качеств и черт эпохи, подсказанных и накопленных им самим, только одна сторона выделяется в его сознании ярко и отчетливо: «Пути казачества скрестились с путями безземельной мужичьей Руси, с путями фабричного люда» (Т. 4. С. 198). И когда «на миг в нем ворохнулось противоречие: «Богатые с бедными, а не казаки с Русью», «он со злостью отмахнулся от этих мыслей».

Но от этих мыслей можно было отмахнуться только на первых порах. Стоило же появиться новым фактам, как мысль его снова начала мучительную работу. То, что было так естественно отвергнуто в начале восстания, захватывает его все более и более. На первый взгляд ему все казалось ясным, понятным: биться до конца с «фабричным людом», «рвать у них из-под ног тучную донскую, казачьей кровью политую землю», но затем, по мере столкновения его с новыми явлениями, фактами, раскрывающими другие стороны реальной действительности, кажущаяся цельность его позиции постепенно расшатывается. Все его мысли и размышления сосредоточиваются около самого больного для него вопроса: «кто же прав?» И этот вопрос возникает снова перед ним только потому, что сама жизнь сталкивает его с новыми фактами, ставит его в исключительные положения, когда ему приходится действовать не по привычке. Большое значение в романе имеет эпизод, когда Григорий допрашивает пленного хоперца. Сначала Григорий холоден, жесток, лицемерен, приказывает Прохору расстрелять казака, но тут же «проворно» выходит на крыльцо и приказывает отпустить и выписать пропуск. Отпустив хоперца, Григорий испытывает противоречивые чувства: «слегка досадно на чувство жалости» и «в то же время освежающе радостно». По мере развития сюжета романа Григорий все более и более убеждается в неправоте дела, в котором он принимает участие, все больше начинает задумываться над своим положением; и Шолохов переносит центр тяжести на внутренние переживания своего героя. Трагический конфликт начинается не с внешних столкновений: внутренняя борьба составляет главный интерес в трагическом герое. Столкновение двух противоречивых потоков в самой «душе» героя составляет потрясающую картину его внутреннего мира. Неразрешенное, саднящее противоречие, восставшее чувство неправоты своего дела прочно входят в его жизнь. Григорий начинает предчувствовать что-то недоброе, но у него нет еще определенных выводов. Потребуются столкновения с новыми фактами, людьми, чтобы он окончательно убедился в неправоте своего дела.

Важное значение в развитии сюжета и мотивировании внутреннего противоречия Григория Мелехова имеют, с одной стороны, его разговор с гонцом станицы Алексеевской, а с другой – появление Георгидзе – подполковника белой армии – в штабе повстанцев. После этого в разговоре с Кудиновым Григорий высказывает свою заветную думку, которая надолго определяет его духовное состояние: «А у меня думка... – Григорий потемнел, насильственно улыбаясь. – А мне думается, что заблудились мы, когда на восстание пошли... Слыхал, что хоперец говорил?» (Т. 4. С. 249).

Уверенность в том, что, подняв восстание, казаки ошиблись, все более возрастает в душе Григория, он начинает осознавать неправоту своего дела и мучительно страдать, тяготясь своим положением в происходящих событиях. Григорий очутился в положении человека, которому не так давно казалось, что он шел по правильной дороге, и вдруг в результате нового жизненного опыта понявшего, что как раз именно эта-то дорога и является ошибочной. Думать, что нашел правду, которую так долго и мучительно искал, и вдруг понять, что правда лежит совсем на другом пути! Григорий понимает неправоту своего дела и глубоко страдает от невозможности примирить стремления своей души с неумолимым ходом реальной жизни.

Стоило Григорию понять противоречивость своего положения, как у него пропала всякая охота активного участия в борьбе. «В эти дни Григорий, уходя от черных мыслей, пытаясь заглушить сознание, не думал о том, что творилось вокруг и чему он был видным участником – начал пить» (Т. 4. С. 269). Это «создавало иллюзию подлинного веселья и заслоняло собой трезвую лютую действительность» (Т. 4. С. 270). Однако уже ничто не может отвлечь его от лютой действительности, сгладить обострившиеся противоречия. В бою под Климовкой он воочию убеждается, к чему ведет начатая им борьба – к уничтожению таких же, как и он, трудящихся: «Кого же рубил!.. Братцы, нет мне прощения!..» (Т. 4. С. 282-283).

Этот эпизод явился как бы заключительным актом в той внутренней драме, которая разыгралась в душе Григория, когда он начинает осознавать ошибочность своего пути.

После этого у него «сердце пришло в смятение»: он «захворал» «тоской», потому что, как признается он Наталье, «неправильный у жизни ход, и может, и я в этом виноватый... Зараз бы с красными надо замириться и – на кадетов. А как? Кто нас сведет с Советской властью? Как нашим обчим обидам счет произвесть?» (Т. 4. С. 302).

Трагизм его положения в том, что, отвергнув свои старые убеждения, он ничего положительного вместо них не находит. Но как только Григорий понял, что восстание антинародно, он теряет к нему всякий интерес. Если раньше, когда ему казалось, что он стоит на правильном пути, он активно участвовал в контрреволюционном восстании, то сейчас, поняв свою ошибку, он становится равнодушным к исходу восстания: «Он не болел душой за исход восстания. Его это как-то не волновало» (Т. 4. С. 371). В этом отношении примечателен эпизод, когда «впервые Григорий уклонился от прямого участия в сражении»: «Странное равнодушие овладело им! Нет, не поведет он казаков под пулеметный огонь. Незачем. Пусть идут в атаку офицерские штурмовые роты. Пусть они забирают Усть-Медведицкую... Не трусость, не боязнь смерти или бесцельных потерь руководили им в этот момент. Недавно он не щадил ни своей жизни, ни жизни вверенных его командованию казаков. А вот сейчас словно что-то сломалось... Еще никогда до этого не чувствовал он с такой предельной ясностью всю никчемность происходившего». И снова со всей беспощадностью встали перед ним прежние противоречия. «Нехай воюют. Погляжу со стороны. Как только возьмут у меня дивизию – буду проситься из строя в тыл» (Т. 4. С. 103 – 104) (выделено мною. – В. П.). Его сомнения, колебания, противоречия, страдания ослабляют его волю, его активность. В нем происходят глубокие психологические изменения. На этом процессе внутреннего преображения и сосредоточивает свое внимание М. Шолохов: нельзя же понять человека, не поняв его внутреннего содержания, его мыслей, чувств и стремлений.

Начиная с этого эпизода, мы ни разу не видим Григория в бою с красными. Смерть Натальи, тиф, отступление в обозе, возвратный тиф – таковы жизненные вехи Григория до его вступления в Первую Конную. Он вместе с Прохором «мирно, по-стариковски» отступает: «То, что происходило на отодвигавшемся к югу фронте, его не интересовало» (Т. 5. С. 267). Он понимал, что война подходила к концу. И со всей очевидностью Григорий ощутил позорность этого конца для себя и всех трудящихся, принимавших участие в белогвардейском движении, тогда, когда он, снова заболевший тифом, слушал старинную донскую песню: «Над черной степью жила и властвовала одна старая, пережившая века песня... И в угрюмом молчании слушали могучую песню потомки вольных казаков, позорно отступавшие, разбитые в бесславной войне против русского народа» (Т. 5. С. 279). Как личное горе переживает Григорий позорность этой бесславной войны, слушая песню. «Словно что-то оборвалось внутри Григория... Внезапно нахлынувшие рыдания потрясли его тело, спазма перехватила горло» (Т. 5. С. 278). Только после разгрома белой армии, докатившись до Новороссийска, большая часть казачества влилась в Красную Армию. Вступил и Григорий Мелехов. Здесь его духовное настроение коренным образом меняется. Он снова активен, храбр, энергичен. Практический опыт, который он приобрел в гражданской войне, привел его к ясному и твердому пониманию, что белогвардейцы ему «насолили достаточно» и враждебны трудовому человеку. Вот почему, находясь в Красной Армии, он «с таким усердием навернул» корниловского «полковничка», когда ему «довелось цокнуться в бою» с ним, что от него только «полголовы вместе с половиной фуражки осталось». Об этом рассказывает Прохору сам Григорий. Да и сам Прохор заметил изменения, происшедшие с Григорием. «Переменился он, как в Красную Армию заступил, веселый из себя стал, гладкий как мерин» (Т. 5. С. 309). Это же было сразу видно, как только Григорий принимает решение никуда не уходить, а вступить в Красную Армию: «Поехали на квартиру, ребятки, держи за мной! – приказал повеселевший и как-то весь подобравшийся Григорий».

Возвращаясь из Красной Армии, он «с наслаждением мечтал о том, как... поедет в поле». Он мечтал о тихой, мирной жизни, и на все был готов, «лишь бы жить спокойно». Если раньше Григорий активно участвовал во всех крупных событиях своего времени, то сейчас он пытается совсем устраниться от общественной жизни: и его «земля кликала к себе, звала неустанно день и ночь» (Т. 4. С. 293). Но первый же разговор с Кошевым убеждает его в том, что жизнь оказывается не такой уж простой, «какой она представлялась ему недавно. В глупой, ребячьей наивности он предполагал, что достаточно вернуться домой, сменить шинель на зипун, и все пойдет как по писаному: никто ему слова не скажет, никто не упрекнет, все устроится само собой, и будет он жить да поживать мирным хлеборобом и примерным семьянином. Нет, не так это просто выглядит на самом деле» (Т. 5. С. 374). И этот период жизни Григория в трактовке некоторых исследователей принял одностороннее толкование. Стремясь во что бы то ни стало доказать, что Григорий лишается положительных качеств своего характера, В. Гура писал о том, что «Григорий Мелехов страшится расплаты за свои преступления перед народом, теряет мужество, узнав о расстреле Платона Рябчикова» (Гура В. Указ. соч. С. 123). В. Гура упоминает при этом только о том, что он «содрогался от испуга и отвращения» к себе, идя на регистрацию в ЧК. Но это только одна сторона его чувств и мыслей, которая действительно могла бы представить Мелехова слабым и трусливым! Но Григорий Мелехов не таков. Когда он шел регистрироваться, ему встретился Фомин, который сказал, «что политбюро офицеров зачинает арестовывать», и посоветовал: «Лучше бы тебе, парень, смыться отсюда, да поживее». А между тем Григорий твердо решил никуда не уходить: «Поднимаясь по каменным ступенькам двухэтажного здания политбюро, он думал: «Кончать – так поскорее, нечего тянуть! Умел, Григорий, шкодить – умей и ответ держать!» (Т. 5. С. 384).

В переживаниях Григория наблюдается и страх, и испуг перед тюрьмой («Сроду не сидел и боюсь тюрьмы хуже смерти»), и отвращение к этому страху, которое сменяется твердым решением явиться в ЧК и держать ответ, а когда возвратился домой, то почувствовал досаду, презрение к самому себе за то, «что там, в Вешенской, струсил и не в силах был побороть охвативший его страх» (Т. 5. С. 368), и, рассказывая об этом Аксинье, он высмеивал себя и несколько преувеличивал «испытанные переживания» (Т. 5. С. 388). Вот почему он «презрительно, как о постороннем, сказал: – Жидковат оказался на расплату... Сробел».

Как было видно из тех признаний и размышлений Григория, которыми он делился с Кошевым, с Прохором, с самим собой, он вовсе не собирался принимать участие в выступлениях против Советской власти. А в банде Фомина он очутился случайно, в результате не предвиденного им стечения обстоятельств и временно находился в ней просто потому, что «деваться некуда». Такое накопление случайностей не противоречит трагическому. Вряд ли прав В. Ермилов, утверждая, будто накоплением случайностей М. Шолохов «как бы подчеркивает, что роман перестает развиваться как трагедия». Другое дело, его положение о том, что «трагический герой не имеет свободы выбора»: он может поступить только так, как поступает, потому что ему «деваться некуда», но В. Ермилов далек от истины, когда предполагает, что «Мелехов в восьмой части мог пройти регистрацию, мог и не пройти, мог оказаться в банде Фомина, а мог и не оказаться и т. д.» (Литературная газета. 1940. 11 августа). Такое решение вопроса о месте случайного в судьбе Григория Мелехова неверно, и прежде всего потому, что оно дает возможность рассматривать его судьбу как исключительную, но которая могла бы сложиться по-иному. Действительно, в судьбе Григория много случайностей, точно таких, какие часто бывают в жизни человека. Если бы их совсем не было, его судьба не казалась бы такой правдивой и убедительной. Как раз в тот момент, когда Григорий Мелехов вернулся из Первой Конной, начались антисоветские восстания. И это осложнило его положение: если бы не было восстаний, то не было бы и столь строгого отношения к тем, кто участвовал в Вешенском мятеже. Не случайно поэтому, когда Прохор сообщил о восстании в Воронежской губернии, Григорий «помрачнел», «был явно встревожен», так как это действительно «плохая новость»: «Ежели и окружная власть обо мне такого мнения, как Кошевой, тогда мне тигулевки не миновать. По соседству восстание, а я бывший офицер да ишо повстанец...» (Т. 5. С. 378). Но эти события не случайны сами по себе: они выступают в романе как объективный фактор, независимый от намерений и стремлений героя, хотя его личная судьба, его действия и поступки определяются всецело объективным ходом событий. Таким образом устанавливается в романе органическая связь отдельной человеческой судьбы с объективными условиями общественного развития, зависимость ее личной судьбы от условий места и времени. Вот почему у М. Шолохова нет ни одного эпизода, в котором бы случайность представлялась как каприз истории или как причудливость судьбы. Случайность в романе – это стечение обстоятельств, неумолимо определяющих жизненный путь героя. И такая случайность не противоречит эстетике трагического. В самом деле, ведь Дуняшка случайно услышала, что Кошевой настаивал на немедленном аресте Григория, и тут же прибежала к нему, чтобы сообщить об этом. И Григорий успел избежать ареста. Прятался две недели, а во время перехода из одного убежища в другое на него случайно наткнулись бандиты и под конвоем отвели его к Фомину. А между тем ясно, что он не мог не столкнуться с бандитами, так как перед тем, как показать, что Григорий попадает в банду, М. Шолохов изображает бунт в Вешенской. Здесь случайность в жизни трагического героя осмыслена, подготовлена всем ходом развития исторических событий. Такие случайности находятся в противоречии с желаниями и стремлениями Григория, являются для него неожиданными и непредвиденными, но не перестают от этого быть закономерными и обусловленными всем ходом объективного исторического процесса.

Но некоторые исследователи стараются убедить читателя в том, что приход Григория в банду Фомина естествен и закономерен, что, находясь в банде, «Григорий Мелехов становится чужим казачьей массе» (Якименко Л. Указ. соч. С. 140).

Так ли это? Уже в самом начале своего пребывания в банде Григорий почувствовал брезгливость и презрение к бандитам, которое усиливалось и нарастало по мере знакомства с ними. Он сразу же начал думать об уходе из банды. Когда Капарин предложил ему «взять на себя командование», Григорий отказался: «Мне это не надо, я у вас короткий гость» (Т. 5. С. 435). Дела и судьбы людей, собравшихся в банде, не интересуют его. Он чужой в банде. Не случайно Фомин говорит ему: «Вижу тебя наскрозь! Все в холодок хоронишься? В тени хочешь остаться?» (Т. 5. С. 471).

Григорий полон презрения к тем, с кем временно находится вместе. Наблюдая известную сцену с юродивым Пашей, «Григорий содрогнулся», «так омерзительно было все это», «поспешно отошел: «И вот с такими людьми связал я свою судьбу...» – подумал он, охваченный тоской, горечью и злобой на самого себя, на всю эту постылую жизнь...» (Т. 5. С. 475). И твердо решил: «Завтра же уеду. Пора!»

Григорий «давно видел, с каким настроением встречают их жители хуторов: «Они правильно рассуждают... всем мешаем мирно жить и работать» (Т. 5. С. 476). Глубокая тоска охватила Григория при виде пустого, словно вымершего хутора. Все напоминало ему о том, что пора кончать: и брошенная на проулке арба, и недотесанные доски, и дровосека во дворе с наспех воткнутым в нее топором, и опрокинутое ведро. Эта картина запустения, разрухи напоминала ему «такое же безлюдье и такие же следы поспешного бегства», как и тогда, «когда казачьи полки ходили по Восточной Пруссии. Теперь довелось ему увидеть это же в родном краю» (Т. 5. С. 477). И от этого «опять подступила к сердцу проклятая боль». Вот почему «Григорий затуманившимися глазами смотрел» «на поросший кучерявым подорожником двор, на крытую соломой хату с желтыми ставнями, на высокий колодезный журавль» (Т. 5. С. 477). Все это ему дорого и близко. Но он находился среди людей, которые мешают мирному течению народной жизни. Эти люди, с которыми он находился, глубоко чужды ему; кроме презрения, отвращения и брезгливости, он ничего к ним не испытывает. И только покинув этих людей, Григорий «вздохнул облегченно, полной грудью...» (Т. 5. С. 478).

Григорий и сам давно стремится к мирной жизни, к детям, к Аксинье. Его мысли и чувства совпадают с мыслями и чувствами казаков. И теперь ему кажется, что он близок к осуществлению своих давнишних мечтаний – уедет на Кубань с Аксиньей: «Никакой работой не погнушаюсь. Моим рукам работать надо, а не воевать. Вся душа у меня изболелась за эти месяцы...» (Т. 5. С. 480).

И только со смертью Аксиньи он, «мертвея от ужаса, понял, что все кончено, что самое страшное, что только могло случиться в его жизни, – уже случилось» (Т. 5. С. 489).

Некоторые исследователи, цитируя то место романа, где говорится о его нравственном состоянии после смерти Аксиньи, приходят к выводу, что в финале романа раскрывается «духовная гибель» Григория (Гура В. Указ. соч. С. 124).

Со смертью Аксиньи рухнули все надежды и мечты Григория, и этот удар тяжело отозвался на его внутреннем содержании, временно вывел его из строя, придал его мироощущению пессимистический характер. Но из этого отнюдь не следует вывод об окончательной духовной его гибели.

Финал романа действительно трагический. Но если бы он был благополучным, если бы в конце концов нам стало ясно, что Григорий спасается от гибели и достигает того, к чему он стремился, т. е. к мирной работе землепашца, то «Тихий Дон», нисколько не потеряв своих высоких художественных качеств, тем не менее не производил бы такого трагического впечатления: в том случае, когда счастливый исход становится более или менее вероятным, трагическое исчезает в момент, когда наметился поворот к благополучию героя. Здесь же ничего подобного нет. Точно так же, как и нет никаких оснований предполагать пессимистический конец. Мы по-прежнему волнуемся, переживаем, сочувствуем Григорию Мелехову. Исход борьбы естествен и справедлив.

Чем же оканчиваются волнения, сомнения, колебания, заблуждения Григория Мелехова? Находят ли, наконец, люди типа Григория Мелехова правильную дорогу в жизни?

Отвечая на вопрос болгарских читателей, какова дальнейшая судьба людей типа Григория Мелехова, Шолохов сказал: «Люди типа Григория Мелехова к Советской власти шли очень извилистым путем. Некоторые из них пришли к окончательному разрыву с Советской властью. Большинство же сблизилось с Советской властью, принимало участие в строительстве и укреплении нашего государства, участвовало в Великой Отечественной войне, находясь в рядах Красной Армии» (Литературен фронт. София. 1951. 12 июля). Прослеживая до конца судьбу Григория Мелехова, Шолохов показывает, что сложные и мучительные пути его жизни не вытравили из него благородных человеческих качеств – и это является как бы залогом того, что люди типа Григория Мелехова могут найти, и большая часть из них действительно нашла, свое место среди строителей Советского государства.

В.И. Ленин, характеризуя сущность крестьянина послевоенного времени, писал: «Он пережил все эти шесть лет, мучительных и тяжелых, недаром. Он не похож на довоенного мужика. Он тяжело страдал, он много размышлял и много перенес таких политических и экономических тягот, которые заставили его забыть многое старое. Мне думается, что он сам уже понимает, что по-старому жить нельзя, что надо жить по-иному» (ЛенинВ.И. Соч. Т. 31. С. 473).

М. Шолохов показал в образе Григория Мелехова тяжелые, мучительные переживания, раскрыл сложность и противоречивость размышлений и поступков единоличного крестьянина, понявшего в конце концов, «что по-старому жить нельзя». И такое изображение судьбы Григория дает возможность видеть типичность этого образа в соответствии общему ходу жизни на Дону – в том его глубина, характерность и содержательность.

А если это так, если судьба Григория показана не как исключительный случай, не как странная случайность, которой могло бы и не быть, но как типичное явление в сложнейший период революционных преобразований, то этим самым доказывается, что в ходе борьбы революционный народ, сплотившийся вокруг Коммунистической партии, побеждает не «отдельных выходцев», жизнь которых складывается трагически.

В том-то и дело, что не отдельные выходцы из народа, а некоторые слои трудового народа в силу своей несознательности и отрыва от демократического движения временно поддерживали своих эксплуататоров. В этом трагизм целых слоев народа, а не отдельных выходцев его. Но результат был везде одинаков: большинство из тех, кто поддерживал белых, поняли свою ошибку и пришли к непреклонному выводу, что интересы трудового народа отстаивает только Коммунистическая партия, рабочий класс.

Так и в романе «Тихий Дон». Мысли и чувства, поступки и действия Григория Мелехова наталкиваются на силу, которая в конце концов побеждает его, подчиняет его, и он скорее чувствует, чем осознает, что общенародная правда найдена революционным народом, разгромившим всех контрреволюционеров.

Вот почему трагическая развязка для героя необязательна в новых, социалистических условиях жизни. Впервые этот вопрос поставил В. Ермилов. По его мнению, не может быть трагической развязки «для тех, кто понял неправоту и никчемность борьбы с рабочим классом»: «По классическому учению, трагического героя неизбежно ждет трагическая развязка. В той же действительности, которая впервые дружественна человеку и его счастью, нет этой роковой неизбежности» (Ермилов В. О «Тихом Доне» и о трагедии // Литературная газета. 1940. 11 августа).

И эта верная мысль могла бы привести его к правильному пониманию сущности трагического в «Тихом Доне». Но В. Ермилов, как и многие критики того времени, приходит к выводу, что в заключительной части романа «Григорий Мелехов получает новое качество, социальное и художественное, вступает на путь отщепенства», «приходит к полной опустошенности», «начинается новый, не тот Мелехов, окончательно потерявший лицо»; и на этом основании приходит к заключению, что «нет любви для Григория, – его любовь погибает, – нет для него жизни, и потому «светит для него черное солнце». Вот почему этот «новый» Григорий «не имеет права на трагедию» (Там же).

Подобной же точки зрения придерживаются и многие исследователи настоящего времени. Только в отличие от В. Ермилова, Л. Якименко, В. Гура и др. признают Григория Мелехова трагическим героем, одновременно считая, что трагический герой к концу романа лишается своих благородных человеческих качеств, превращается «в страшное и жалкое подобие человека». Трагическое, по их мнению, это духовная и физическая деградация некогда сильной и талантливой личности. Против такого рассмотрения образа Григория Мелехова в дискуссии о «Тихом Доне» 1940 – 1941 гг. выступил Б.С. Емельянов: «Весь смысл романа, вся трагедия восьмой его части в том, что Григорий в своей сущности остается тем же, каким он был...

Представить Григория моральным выродком, вызывающим только отвращение, значит действительно перечеркнуть начисто все, что сделано Шолоховым в его романе, уничтожить трагедию, сведя ее к жалкой мелодраме...» (Литературный критик. 1940. № 11 – 12. С. 199 – 200).

В романе нет Григория Мелехова, лишенного благородных чувств и мыслей. В конце романа, в период самых мучительных нравственных страданий, мы ни разу не слышим от Григория жалоб, он не пытается объяснять свои поступки и оправдываться. Только ночью, во сне у него прорывались слезы. Чем интенсивнее страдания Григория, тем богаче и содержательнее его духовная жизнь: в этих страданиях обнаруживается благородство души героя. Сила трагической личности раскрывается прежде всего в том, как она переносит страдания, порожденные ошибочностью жизненного пути, заблуждения, трагические ошибки вызывают разлад в душе героя, внутренние противоречия, которые приводят в конечном счете к душевным мукам.

При этом высота характера трагической личности проявляется не только до трагической ошибки, которая ведет его к тяжелым страданиям, но и в период мучительных переживаний, душевного разлада, внутренних противоречий. Если бы Григорий Мелехов под гнетом необычайных страданий, выпавших на его долю, растерял свои положительные человеческие качества и впал в малодушие, отчаяние, трусость, то в таком случае ничего трагического в этой личности не было бы. Но действительный трагизм Григория Мелехова в том, что он возникает при остром несоответствии между благородством человеческой личности и антинародным восстанием, в котором Григорий принимает участие. Потому-то и горько становится автору, а вслед за ним и читателю, что такой сильный, талантливый представитель трудового народа оказывается во враждебном народной революции лагере, проливает кровь своих братьев.

Разделы: Литература

План урока.

1. История рода Мелеховых. Уже в истории рода закладывается характер Григория.
2. Портретная характеристика Григория в сопоставлении с его братом Петром (именно Григорий, а не Петр явл-ся продолжателем рода “турок” – Мелеховых.)
3. Отношение к труду (дом, имение Листницких Ягодное, тоска по земле, восемь возвращений домой: все возрастающая тяга к родному дому, хозяйственность.
4. Образ Григория на войне как воплощение авторской концепции войны (долг, принуждение, бессмысленная жестокость, разрушение). Григорий никогда не воевал со своими казаками, ни разу не описывается участие Мелехова в междоусобной братоубийственной войне.
5. Типичное и индивидуальное в образе Григория. (почему Мелехов возвращается домой, не дождавшись амнистии?)
6. Точки зрения писателей и критиков на образ Григория Мелехова

I

В критике до сих пор не прекращаются споры о сущности трагедии Григория Мелехова.

Сначала было мнение, что это трагедия отщепенца.

Он, мол, пошел против народа и потому растерял все человеческие черты, стал одиноким волком, зверем.

Опровержение: отщепенец не вызывает сочувствия, а над судьбой Мелехова плакали. Да и не стал Мелехов зверем, не потерял способности чувствовать, страдать, не потерял желание жить.

Другие объясняли трагедию Мелехова заблуждением.

Здесь было верно, что Григорий, согласно этой теории, нес в себе черты русского национального характера, русского крестьянства. Далее говорили, что он наполовину собственник, наполовину труженик. /цитата Ленин о крестьянине (ст. о Л. Толстом))

Вот и Григорий колеблется, но в конце концов заблудился. Его надо поэтому и осудить, и пожалеть.

Но! Григорий путается не из-за того, что он собственник, а из-за того, что в каждой из воюющих сторон не находит абсолютной нравственной правды, к которой он стремится с присущим русским людям максимализмом.

1) С первых страниц Григорий изображается в повседневной созидательной крестьянской жизни:

• На рыбалке
• С конем у водопоя
• В любви,
• Сцены крестьянского труда

Ц: “Ноги его уверенно топтали землю”

Мелехов слит с миром, является его частью.

Но в Григории необычайно ярко проявляется личностное начало, русский нравственный максимализм с его желанием дойти до сути, не останавливаясь на половине, не мириться ни с какими нарушениями естественного хода жизни.

2) Он искренен и честен в своих мыслях и поступках. (особенно сильно это проявляется в отношениях с Наташей и Аксиньей:

• Последняя встреча Григория с Натальей (ч.VII гл.7)
• Смерть Натальи и связанные с ней переживания (ч.VII гл.16-18)
• Смерть Аксиньи (ч.VIII гл.17)

3) Григория отличает острая эмоциональная реакция на все происходящее , у него отзывчивое на впечатления жизни сердце . В нем развито чувство жалости, сострадания, об этом можно судить по таким строкам:

• На сенокосе Григорий нечаянно подрезал ********* (ч.I Гл.9)
• Эпизод с Франей ч.2 гл.11
• Суета с убитым австрийцем (ч.3 гл.10)
• Реакция на известие о казни Котлярова (ч.VI)

4) Оставаясь всегда честным, нравственно независимым и прямым по характеру , Григорий проявил себя как человек, способный на поступок.

• Драка со Степаном Астаховым из-за Аксиньи (ч.I гл.12)
• Уход с Аксиньей в Ягодное (ч.2 гл.11-12)
• Столкновение с вахмистром (ч.3 гл.11)
• Разрыв с Подтелковым (ч.3 гл.12)
• Столкновение с генералом Фицхалауравым (ч.VII гл.10)
• Решение, не дожидаясь амнистии, вернуться в хутор (ч.VIII гл.18).

5) Подкупает искренность его побуждений – он нигде не соврал перед самим собой, в своих сомнениях и метаниях. В этом нас убеждают его внутренние монологи (ч.VI гл.21,28)

Григорий – единственный персонаж, которому дано право на монологи – “мысли”, выявляющие его духовное начало.

6) Невозможно “подчиняться догматическим правилам”, заставили Григория бросить хозяйство, землю, уйти с Аксиньей в имение Листницких кошохом.

Там, показывает Шолохов, социальная жизнь нарушила ход жизни естественной. Там впервые герой оторвался от земли, от истоков.

“Легкая сытая жизнь,– его портила. Он обленился, растолстел, выглядел старше своих лет”.

7) Но слишком крепко в Григории народное начало , чтобы не сохраниться в его душе. Стоило Мелехову во время охоты оказаться на своей земле, как весь азарт пропал, а в душе втрепенулось вечное, главное чувство.

8) Эта пропасть м/у стремлением человека к сожалению и разрушительными тенденциями эпохи расширилась и углубилась на первой мировой войне. (верен долгу – активен в боях – награды)

Но! Чем больше он углубляется в военные действия, тем больше его тянет к земле, к труду. Ему сниться степь. Сердцем он с любимой и далекой женщиной. А душу его гложет совесть: “… трудно целовать реб., открыть глянуть в его глаза.”

9) Революция вернула Мелехова к земле, с любимой, к семье, и детям. И он всей душой встал на сторону нового строя. Но та же революция своей жестокостью с казаками, своей несправедливостью к пленным, да и к самому Григорию вновь толкнула его на тропу войны.

Усталость и озлобленность ведут героя к жестокости - убийство Мелеховым матросов (именно после него Григорий будет мотаться по земле в “чудовищном просветлении”, осознавая, что далеко ушел от того, для чего рожден и за что сражался.

“Неправильный у жизни ход, и, может и я в этом виноватый”, – признался он.

10) Вступившись со всей присущей ему энергией за интересы тружеников и потому стал одним из руководителей Вешенского восстания, Григорий убеждается, что оно не принесло ожидаемых результатов: от белого движения казаки страдают также, как до этого страдали от красных. (мир на Дон не пришел, а возвратились те же дворяне, презиравшие рядового казака,казака-крестьянина.

11) Но Григорию чуждо чувство национальной исключительности: с глубоким уважением относится Григорий к англичанину – механику с трудовыми мазолями.

Свой отказ от эвакуации за море Мелехов предваряет утверждением о России: “Какая бы ни была мать, а она родней чужой!”

12) И вновь спасение для Мелехова – возврат к земле, к Аксинье, и детям . Насилие вызывает в нем отвращение. (он отпускает из тюрьмы родственников красных казаков) загоняет лошадь, чтоб спасти Ивана Алексеевича и Мишку Кошевого.)

13) Перейдя к красным в последние годы гражданской войны, Григорий стал , по словам Прохора Зыкова, “веселый и гладкий ”. Но немаловажно и еще то, что роли Мелехова не сражался со своими , а находился на польском фронте.

В VIII ч. Очерчен идеал Григория: “Он ехал домой, чтобы в конце концов взяться за работу, пожить с детьми, с Аксиньей…”

Но его мечте не суждено было сбыться. Михаил Кошевой ( представитель революционного насилия) спровоцировал Григория на побег из дома, от детей, Аксиньи .

15) Он вынужден прятаться по хуторам, примкнуть к банде Фомина.

Отсутствие выхода (а под расстрел ему не давала идти жажда жизни) толкает его на явное неправое дело.

16) Все, что осталось у Григория к концу романа, – это дети, земля-матушка (Шолохов трижды подчеркивает, что боль в груди Григория лечит, ложась на “сырую землю”) и любовь к Аксинье. Но и это немногое еще уходит с гибелью любимой женщины.

“Черное небо и ослепительно сияющий черный диск солнца” (это характеризует силу чувства Григория и степень ощущения или потери).

“Все отняла у него, все порушила безжалостная смерть. Остались только дети но сам он все еще судорожно цеплялся за землю, как будто и на самом деле изломанная жизнь его представляла какую-то ценность для него и для других”.

В этой тяге к жизни нет личного спасения Григорию Мелехову, а есть утверждение идеала жизни.

В финале романа, когда возрождается жизнь, Григорий бросил в воду винтовку, наган, патроны, вытер руки “перешел Дон по синему мартовскому льду, крупно зашагал к дому. Он стоял у ворот родного дома, держал на руках сына…”

Мнение критиков о финале.

Критика долго и много спорила о дальнейшей судьбе Мелехова. Советские литературоведов утверждал, что Мелехов вольется в социалистическую жизнь. Западные критики говорят, что на следующий день маститый казак будет арестован, а потом казнен.

Шолохов открытым финалом оставил возможность для обоих путей. Это не имеет принципиального значения, т.к. в финале романа утверждается то, что составляет суть гуманистической философии главного героя романа, человечества в XX в.: “под холодным солнцем” сияет огромный мир, продолжается жизнь, воплощенная в символической картине ребенка на руках у отца. (образ ребенка как символа вечной жизни присутствовал уже во многих “Донских рассказах” Шолохова, им завершается и “Судьба человека”.

Вывод

Путь Григория Мелехова к идеалу истинной жизни – это трагический путь обретений, ошибок и потерь, который был пройден всем русским народом в XXв.

“Григорий Мелехов – целостный человек в трагически разорванном времени”. (Е. Тамарченко)

1. Портрет, характер Аксиньи. (ч.1 гл.3,4,12)
   Зарождение и развитие любви Аксиньи и Григория. (ч.1 гл.3, ч.2, гл.10)
2. Дуняша Мелехова (ч.1 гл.3,4,9)
3. Дарья Мелехова. Драматичность судьбы.
4. Материнская любовь Ильиничны.
5. Трагедия Натальи.

Конечно же, такая любовь вряд ли могла быть счастливой, поскольку на пути ее стояло слишком много препятствий. Не раз влюбленные пытались быть вместе, но в итоге расходились. Сначала расставание произошло по воле Григория, а затем уже - по воле судьбы: героев надолго разлучила Первая мировая, а после - Гражданская война.

В период «немецкой войны» Григорий попадает на фронт, где храбро и отважно сражается, защищая свою Родину, и даже удостаивается Георгиевского креста за спасение жизни офицера. Поначалу молодому человеку трудно привыкнуть к жестокости войны, и он тяжело переживает совершенное им убийство австрийца. Но, по мере того как Григорий обретает опыт сражений, а особенно, тогда, когда он в очередной раз расстается с Аксиньей, мужчина начинает уже «с холодным презрением играть чужой и своей жизнью», а также «выказывать беззаветную храбрость», неоправданно рисковать собой и «сумасбродничать».

Одним из самых тяжелых испытаний для Григория становится Гражданская война. Герой долго не может выбрать сторону, на которой он хочет сражаться, за что председатель Подтелков обвиняет мужчину в том, что тот служит «и нашим и вашим… кто больше даст». Но сомнения Григория имеют под собой другое основание. Герой видит всю неправильность этой войны, поскольку и красноармейцы, и казаки, поддерживающие белогвардейцев, ведут себя одинаково жестоко: бесчинствуют, зверски расправляются с пленными и их родственниками, а также занимаются мародерством.

Война заставляет Григория долгое время находиться вдали от дома, вдали от Аксиньи. Когда же, наконец, большевики одерживают победу, и герой, устав от постоянных и бессмысленных сражений, решает бежать вместе со своей возлюбленной на Кубань, случается «самое страшное, что только могло случиться в его жизни» - Аксинья погибает.

Смерть любимой женщины полностью опустошает Григория, его жизнь становится черна, «как выжженная палами степь». Лишь со временем героя начинает одолевать тоска по детям, и он все-таки возвращается домой. Но здесь мужчину ждет еще один тяжелый удар: он узнает, что от скарлатины умерла его дочь Полюшка.

И вот, единственное, что остается теперь у Григория, единственное, что еще роднит героя с землей - это его маленький сын Мишатка. И непонятно, что же делать теперь казаку со своей искалеченной жизнью, куда идти ему и кем становиться в этой новой незнакомой стране, в этом «огромном, сияющем под холодным солнцем мире».

Цель урока: показать неизбежность трагичности судьбы Григория Мелехова, связь этой трагедии с судьбой общества.

Методические приемы: проверка домашнего задания -корректировка составленного учениками плана, беседа по плану.

Скачать:

Предварительный просмотр:

Методическая разработка урока по теме «Судьба Григория Мелехова как путь поиска правды». 11 класс

Цель урока: показать неизбежность трагичности судьбы Григория Мелехова, связь этой трагедии с судьбой общества.

Методические приемы: проверка домашнего задания -корректировка составленного учениками плана, беседа по плану.

Ход урока

Слово учителя.

Герои Шолохова - люди простые, но незаурядные, а Григорий не только храбр до отчаяния, честен и совестлив, но и по-настоящему талантлив, и не только «карьера» героя это доказывает (хорунжий из простых казаков во главе дивизии - свидетельство немалых способностей, хотя у красных в годы гражданской войны подобные случаи были нередки). Подтверждает это и его жизненный крах, поскольку Григорий слишком глубок и сложен для требуемого временем однозначного выбора!

Этот образ привлекает внимание читателей чертами народности, самобытности, чуткости к новому. Но есть в нем и стихийное, что унаследовано от среды.

Проверка домашнего задания

Примерный сюжетный план «Судьба Григория Мелехова»:

Книга первая

1. Предопределенность трагической судьбы (происхождение).

2. Жизнь в доме отца. Зависимость от него («как батя»).

3. Начало любви к Аксинье (гроза на реке)

4. Стычка со Степаном.

5 Сватовство и женитьба. ...

6.Уход из дома с Аксиньей в батраки к Листницким.

7. Призыв в армию.

8. Убийство австрийца. Потеря точки опоры.

9. Ранение. Известие о смерти, полученное родными.

10. Госпиталь в Москве. Беседы с Гаранжой.

11. Разрыв с Аксиньей и возвращение домой.

Книга вторая, ч. 3-4

12. Вытравление правды Гаранжи. Уход на фронт «добрым казаком».

13.1915 г. Спасение Степана Астахова.

14. Огрубение сердца. Влияние Чубатого.

15. Предчувствие беды, ранение.

16. Григорий и его дети, желание конца войны.

17. На стороне большевиков. Влияние Изварина и Подтелкова.

18. Напоминание об Аксинье.

19. Ранение. Расправа над пленными.

20. Лазарет. «К кому же прислониться?»

21. Семья. «Я - за советскую власть».

22. Неудачные выборы в отрядные атаманы.

23. Последняя встреча с Подтелковым.

Книга третья, ч. 6

24. Разговор с Петром.

25. Злоба к большевикам.

26. Ссора с отцом из-за награбленного.

27. Самовольный отъезд домой.

28. Красные у Мелеховых.

29. Спор с Иваном Алексеевичем о «мужичьей власти».

30. Пьянство, мысли о смерти.

31. Григорий убивает матросов

32. Разговор с дедом Гришакой и с Натальей.

33. Встреча с Аксиньей.

Книга четвертая, ч.7:

34. Григорий в семье. Дети, Наталья.

35. Сон Григория.

36. Кудинов о невежестве Григория.

37. Ссора с Фицхалауровым.

38. Распад семьи.

39. Расформирование дивизии, Григория производят в сотники.

40. Смерть жены.

41. Тиф и выздоровление.

42. Попытка сесть на пароход в Новороссийске.

Часть 8:

43. Григорий у Буденного.

44. Демобилизация, разговор с. Михаилом.

45. Уход из хутора.

46. В банде Филина, на острове.

47. Уход из банды.

48. Гибель Аксиньи.

49. В лесу.

50. Возвращение домой.

Беседа.

Образ Григория Мелехова - центральный в романе-эпопее М. Шолохова «Тихий Дон». О нем сразу невозможно сказать, положительный это или отрицательный герой. Слишком долго он блуждал в поисках правды, своего пути. Григорий Мелехов предстает в романе, прежде всего как правдоискатель.

В начале романа Григорий Мелехов - обыкновенный хуторской парень с привычным кругом хозяйственных забот, занятий, развлечений. Он живет бездумно, как трава в степи, следуя традиционным устоям. Даже любовь к Аксинье, захватившая его страстную натуру, ничего не может изменить. Он позволяет отцу женить себя, как заведено, готовится к военной службе. Все в его жизни происходит невольно, будто бы без его участия, как невольно рассекает он во время косьбы крошечного беззащитного утенка - и содрогнулся от содеянного.

Не для кровопролития пришел Григорий Мелехов в этот мир. Но суровая жизнь вложила в его трудолюбивые руки саблю. Как трагедия пережита Григорием первая пролитая человеческая кровь. Облик убитого им австрийца является потом ему во сне, вызывая душевную боль. Опыт войны вообще переворачивает его жизнь, заставляет задуматься, заглянуть в себя, прислушаться, присмотреться к людям. Начинается сознательная жизнь.

Большевик Гаранжа, встретившийся Григорию в госпитале, будто открывает ему правду и перспективу перемен к лучшему. «Автономист» Ефим Изварин, большевик Федор Подтелков сыграли заметную роль в формировании убеждений Григория Мелехова. Трагически погибший Федор Подтелков оттолкнул Мелехова, пролив кровь безоружных пленных, поверивших обещаниям захватившего их в плен большевика. Бессмысленность этого убийства и бездушия «диктатора» ошеломили героя. Он тоже воин, много убивал, однако здесь нарушены не только законы человечности, но и законы войны.

«Честный до донышка», Григорий Мелехов не может не видеть обмана. Большевики обещали, что не будет бедных и богатых. Однако уже год прошел, как у власти «красные», а обещанного равенства нет как нет: «взводный в хромовых сапогах, а «Ванёк» в обмотках». Григорий очень наблюдателен, ему свойственно обдумывать свои наблюдения, и выводы из его раздумий неутешительны: «Уж ежели пан плох, то из хама пан во сто раз хуже».

Гражданская война бросает Григория то в буденновский отряд, то в белые соединения, но это уже не бездумное подчинение укладу или стечению обстоятельств, а сознательный поиск правды, пути. Родной дом и мирный труд видятся ему главными ценностями жизни. На войне, проливая кровь, он мечтает о том, как будет готовиться к севу, и от этих мыслей у него теплеет на душе.

Бывшему сотенному атаману советская власть не позволяет жить мирно, грозит тюрьмой или расстрелом. Продразверстка поселяет в умах многих казаков желание «перевоевать», вместо рабочей власти поставить свою, казачью. На Дону образуются банды. В одну из них, банду Фомина, и попадает Григорий Мелехов, скрывающийся от преследований советской власти. Но у бандитов нет будущего. Для большинства казаков ясно: сеять надо, а не воевать.

К мирному труду тянется и главный герой романа. Последним испытанием, последней трагической потерей становится для него гибель любимой женщины - Аксиньи, получившей пулю по дороге, как им кажется, к свободной и счастливой жизни. Все погибло. Душа Григория выжжена. Остается лишь последняя, но очень важная ниточка, связывающая героя с жизнью, - это родной дом. Дом, земля, ждущая хозяина, и маленький сын - его будущее, его след на земле.

С удивительной психологической достоверностью и исторической обоснованностью раскрыта глубина противоречий, через которые прошел герой. Многогранность и сложность внутреннего мира человека - всегда в центре внимания М. Шолохова. Индивидуальные судьбы и широкое обобщение путей и перепутий донского казачества позволяют увидеть, как сложна и противоречива жизнь, как труден выбор истинного пути.

Какой смысл вкладывает Шолохов, говоря о Григории «добрый казак»? Почему главным героем выбран Григорий Мелехов?

(Григорий Мелехов - неординарная натура, яркая индивидуальность. Он искренен и честен в мыслях и поступках (особенно по отношению к Наталье и Аксинье (см. эпизоды: последняя встреча с Натальей - часть 7, глава 7; смерть Натальи - часть 7, главы 16-18; смерть Аксиньи). У него отзывчивое сердце, развито чувство жалости, сострадания (утенок на сенокосе, Франя, казнь Ивана Алексеевича).

Григорий - человек, способный на поступок (уход с Аксиньей в Ягодное, разрыв с Подтелковым, столкновение с Фицхалауровым - часть 7, глава 10; решение вернуться на хутор).

В каких эпизодах полнее всего раскрывается яркая, незаурядная личность Григория? Роль внутренних монологов. Человек зависит от обстоятельств или сам делает свою судьбу?

(Он нигде не соврал перед собой, несмотря на сомнения и метания (см. внутренние монологи - часть 6, глава 21). Это единственный персонаж, мысли которого раскрывает автор. Война развращает людей провоцирует на совершение поступков, каких человек в обычном состоянии никогда бы не совершил. Григорий имел стержень, который не позволил ему нм разу сделать подлость. Глубокая привязанность к дому, к земле - сильнейшее душевное движение: «Моим рукам работать надо, а не воевать».

Герой постоянно в ситуации выбора («Сам ищу выход»). Перелом: спор и ссора с Иваном Алексеевичем Котляровым, Штокманом. Бескомпромиссность человека, который никогда не знал середины. Трагедия как бы переносится в глубины сознания: «Он мучительно старался разобраться в сумятице мыслей». Это не политические шатания, а поиски правды. Григорий тоскует по правде, «под крылом которой мог бы посогреться каждый». А такой правды, с его точки зрения, нет ни у белых, ни у красных: «Одной правды нету в жизни. Видно, кто кого одолеет, тот того и сожрет. А я дурную правду искал. Душой болел, туда-сюда качался». Эти поиски оказались, как он считает, «зряшными и пустыми». И в этом тоже его трагедия. Человек поставлен в неизбежные, стихийные обстоятельства и уже в этих обстоятельствах делает выбор, свою судьбу.) «Больше всего нужно для писателя,- говорил Шолохов, - ему самому нужно, - передать движение души человека. Я хотел рассказать об этом очаровании человека в Григории Мелехове...»

Как вы считаете, удается ли автору «Тихого Дона» «передать движение души человека» на примере судьбы Григория Мелехова? Если да, каково, на ваш взгляд, основное направление этого движения? Каков его общий характер? Есть ли в образе главного героя романа то, что вы могли бы назвать очарованием? Если да, то в чем его очарование заключается? Основная проблематика "Тихого Дона" раскрывается не в характере одного, хотя бы и основного героя, каким является Григорий Мелехов, а в сопоставлении и противопоставлении многих и многих характеров, во всей образной системе, в стиле и языке произведения. Но образ Григория Мелехова как типической личности как бы концентрирует в себе основной исторический и идейный конфликт произведения и этим объединяет все детали огромной картины сложной и противоречивой жизни многих действующих лиц, являющихся носителями определенного отношения к революции и народу в данную историческую эпоху.

Как бы вы определили основную проблематику «Тихого Дона»? Что, на ваш взгляд, позволяет характеризовать Григория Мелехова как типическую личность? Можете вы согласиться с тем, что именно в нем сконцентрирован «основной исторический и идейный конфликт произведения»? Литературовед А.И. Хватов утверждает: «В Григории таился громадный резерв нравственных сил, необходимых в созидательных свершениях становящейся новой жизни. Какие бы осложнения и беды ни обрушивались на него и как бы тягостно ни ложилось на его душу содеянное под влиянием неверного решения, Григорий никогда не искал мотивов, ослабляющих его личную вину и ответственность перед жизнью и людьми».

Как вы считаете, что дает право ученому утверждать, что «в Григории таился громадный резерв нравственныхсил»? Какие поступки свидетельствуют, по вашему мнению, в пользу такого утверждения? А против него? Какие «неверные решениям принимает герой Шолохова? Допустимо ли, на ваш взгляд, вообще говорить о «неверных решениях» литературного героя? Поразмышляйте на эту тему. Согласны ли вы с тем, что «Григорий никогда не искал мотивов, ослабляющих его личную вину и ответственность перед жизнью и людьми»? Приведите примеры из текста. «В сюжетном сопряжений мотивов художественно действенны в раскрытии образа Григория неизбывность любви, которую дарят ему Аксинья и Наталья, безмерность материнского страдания Ильиничны, преданная товарищеская верность однополчан и сверстников» особенно Прохора Зыкова. Даже те, с кем его интересы пересекались драматически, но кому открылась его душа... не могли не ощутить силу его обаяния и великодушия» (А.И. Хватов).

Согласны ли вы с тем, что особую роль в раскрытии образа Григория Мелехова играет любовь Аксиньи и Натальи, страдания его матери, а также товарищеская верность однополчан и сверстников? Если да, то, как это проявляется в каждом из названных случаев?

С кем из героев интересы Григория Мелехова «пересеклись драматически»? Можете ли вы согласиться с тем, что даже этим героям открывается душа Григория Мелехова, а они, в свою очередь, смогли «ощутить силу его обаяния и великодушия»? Приведите примеры из текста.

Критик В. Кирпотин упрекал (1941) шолоховских героев в примитивизме, грубости, «умственной неразвитости»: «Даже лучший из них, Григорий,- тугодум. Мысль для него - непосильное бремя».

Есть ли среди героев «Тихого Дона» такие, которые показались вам грубыми и примитивными, «умственно неразвитыми» людьми? Если да, то какую роль они выполняют в романе? Согласны ли вы с тем, что Григорий Мелехов у Шолохова - «тугодум», для которого мысль - эта «непосильное бремя»? Если да, приведите конкретные примеры «тугодумства» героя, его неумения, нежелания мыслить. Критик Н. Жданов отмечал (1940): «Григорий мог быть с народом в его борьбе... но он не стал с народом. И в этом его трагедия».

Справедливо ли, на ваш взгляд, утверждение, что Григорий «не стал с народом», разве народ - это только те, кто за красных? Как вы думаете, в чем трагедия Григория Мелехова? (Этот вопрос можно оставить в качестве домашнего задания для развернутого письменного ответа.)

Домашнее задание.

Как соотносятся события, захватившие страну, с событиями личной жизни Григория Мелехова?

СУДЬБА ГРИГОРИЯ МЕЛЕХОВА

В «Тихом Доне», как уже отмечалось, – множество персонажей. Но среди них есть один, чья противоречивая жизнь, трагическая судьба привлекает наибольшее внимание. Это – Григорий Мелехов, чей образ, вне всякого сомнения, является главным в эпопее. Можно поспорить о том, кто является центральным героем «Евгения Онегина» – Онегин или Татьяна, «Войны и мира» – Андрей Болконский, Пьер Безухов или народ, но когда мы говорим о «Тихом Доне», ответ однозначен: главный герой произведения – Григорий Мелехов.

Григорий Мелехов – самый сложный шолоховский персонаж. Это искатель правды. Жизненный путь Мелехова труден и извилист. В поисках истины герой мечется между двумя враждующими лагерями: он то в стане красных, то в стане белых. Однако того, что ищет – истины – так и не находит, она постоянно ускользает от него. И вот эта сложность характера Григория Мелехова и извилистость его жизненного пути породили разнообразные интерпретации данного образа в критике.

В дискуссии о Григории Мелехове можно выделить два крыла критиков. Первое крыло представляют собой те, кто придерживается так называемой концепции «отщепенчества». Это такие исследователи, как Лежнев, Гура, Якименко. Работы данных шолоховедов пронизывает мысль о том, что Григорий Мелехов, находясь во враждебном Советской власти лагере, теряет свои положительные качества, постепенно превращается в жалкое и страшное подобие человека, в отщепенца.

Ярким образцом критического высказывания представителей этого лагеря является комментарий И.Лежнева к одному из эпизодов романа.

Почти самый конец произведения. После долгой разлуки Григорий и Аксинья снова вместе. Аксинья смотрит на заснувшего Григория: «Он спал, слегка приоткрыв губы, мерно дыша. Черные ресницы его, с сожженными солнцем кончиками, чуть вздрагивали, шевелилась верхняя губа, обнажая плотно сомкнутые белые зубы. Аксинья всмотрелась в него внимательно и только сейчас заметила, как изменился он за эти несколько месяцев разлуки. Что-то суровое, почти жестокое было в глубоких поперечных морщинах между бровями ее возлюбленного, в складках рта, в резко очерченных скулах… И она впервые подумала, как, должно быть, страшен он бывает в бою, на лошади, с обнаженной шашкой. Опустив глаза, она мельком взглянула на его большие узловатые руки и почему-то вздохнула».

Вот как комментирует этот эпизод И.Лежнев: «Глаза любимой и есть зеркало души. Шолоховское описание жестокого лица и страшных узловатых рук Григория, как увидела их Аксинья, со сдержанной силой и покоряющей убедительностью говорит: это – облик убийцы».
Второе крыло дискуссии об образе Григория Мелехова представляют собой те исследователи, которые склонны видеть историю героя в безоговорочно радужном свете. Это В.Петелин, Ф.Бирюков, Ю.Лукин, В.Гришаев и др. Их точка зрения сводится примерно к следующему: великий художник мог написать свою книгу только о герое кристально чистом, только о благородной душе, и Григорий Мелехов именно таков. А если на его пути и были отдельные заминки, то виноват в этом отнюдь не сам он, а различного рода «трагические обстоятельства» и случайности – Михаил Кошевой виноват, комиссар Малкин виноват, Подделков виноват, Фомин виноват…

Критикам, принадлежащим к данному крылу дискуссии, представляется, что только защищая Григория Мелехова, они могут выразить свое восхищение, любовь к роману. Однако своей наивной защитой они его только компрометировали и компрометируют.

Самого Шолохова не удовлетворяла ни одна из названных интерпретаций образа главного героя. В интервью газете «Советская Россия», данном в августе 1957 года, он сказал, что хотел поведать миру об «очаровании человека» в Григории Мелехове», следовательно, писатель был не согласен с теми, кто считал главного героя романа «отщепенцем». Но, с другой стороны, Шолохов критиковал и тех, кто пытался увидеть в Григории Мелехове будущего строителя социализма. Он, в частности, критиковал фильм, снятый по «Тихому Дону», к которому режиссер и сценарист прилепили оптимистический конец. В интервью газете «Известия» (опубликовано 1 июля 1956 года) Шолохов сказал: «Из трагического конца Григория Мелехова, этого мечущегося искателя правды, который запутался в событиях… сценарист делает счастливый конец… В сценарии Григорий Мелехов сажает Мишатку на плечо и идет с ним куда-то в гору, так сказать, символический конец, Гришка Мелехов поднимается к сияющим вершинам коммунизма. Вместо картины трагедии человека может получиться этакий легкодумный плакат».

Обе интерпретации образа главного героя «Тихого Дона» страдают одним и тем же недостатком: они предельно схематизируют образ, сводя его только к социальным аспектам. Как правильно заметила Г.Нефагина, «характер Григория намного богаче. Он включает складывавшиеся на протяжении двух веков типические черты казачьего менталитета и то новое, что принес с собой ХХ век с его войнами и революциями. Образ Григория – отражение не только типичного социально-психологического, но и резко индивидуального. Отсюда трагедия героя – это трагедия не столько типа, сколько личности».

С одной стороны, в Григории Мелехове Шолохов стремится показать лучшие черты казачества: трудолюбие, человечность, удаль, сноровку, воинскую доблесть, чувство собственного достоинства, благородство, с другой же стороны, мы не можем не заметить, что главный герой романа с самого начала произведения чем-то резко отличается от остальных жителей хутора. Он всерьез расстраивается из-за утенка, срезанного косой. А в другом эпизоде разбушевавшемуся отцу, поднявшему на него руку, заявляет: «Драться не дам!» Увидев через плетень, как Степан избивает Аксинью, Григорий тут же бросается защищать ее, хотя по молодости намного слабее Степана Астахова. То, что он являет собой незаурядную натуру, что он не такой, как все, становится предельно ясно после его побега с Аксиньей в Ягодное. Ради любви к женщине Григорий жертвует всем – семьей, достатком, репутацией – неслыханный по тем временам поступок.

Именно Григорий своим звероватым, исполненным ненависти взглядом пугает офицера на смотру («Кэк смэтришь! Кэк смэтришь, казак?»). Именно Григорий поначалу тяжелее других приспосабливается к армейской службе: для свободолюбивого Григория армия с ее удушающей несвободой – труднейшее испытание.

В армии герой знакомится с Чубатым, который преподает Мелехову первые уроки жестокости: «Человека руби смело. Ты не думай, как и что. Ты – казак, твое дело рубить, не спрашивая… Животное без потребы нельзя губить – телка, скажем, или ишо что, – а человека унистожай. Поганый он, человек…» Однако Григорий крайне неохотно усваивает эти уроки. Человеколюбие даже на войне остается одной из определяющих черт его личности. Об этом говорит хотя бы эпизод с полькой Франей, когда Мелехов один против целого взвода бросается защищать ее. Будучи тяжело ранен, Григорий выносит из боя офицера. В бою он, наконец, спасает от гибели смертного своего врага – мужа Аксиньи Степана Астахова. Шолохов подчеркивает: «Спас, подчиняясь сердцу».

Григорий чутко реагирует на происходящие вокруг перемены. Личностные качества не позволяют ему оставаться вне борьбы, охватившей с начала 1917 года всю страну. Он пристает то к красным, то к белым. Но, видя, что слова и одних, и других расходятся с делами, быстро утрачивает веру в справедливость действий обоих враждующих лагерей. Он чужд и тем, и другим, и белые, и красные относятся к герою с недоверием. А все потому, что Мелехов, несмотря на присущую ему прямолинейность и доверчивость, ничего не берет на веру. В какие бы цвета ни был окрашен фанатизм, для Григория он остается абсолютно неприемлем. В распадающемся, хаотичном мире, предавшим забвению элементарные человеческие ценности и свободы, герой ищет цельности и гармонии, ищет правды, ради торжества которой не надо было бы подавлять целые группы людей. Но события, каждое из которых катастрофичнее и кровавее всего, что до сих пор знала человеческая история, свидетелем которых становится Мелехов, приводят героя к разочарованию в жизни, утрате её смысла. Мы начинаем замечать странные перемены в поведении Григория.

Словно забыв, с каким омерзением он еще недавно относился к грабежам, как последний мародер, Григорий раздевает красного командира: «Снимай полушубок, комиссар!.. Ты – гладкий. Отъелся на казачьих хлебах, небось не замерзнешь!»

Так болезненно переживавший кровавую расправу Подтелкова над пленными офицерами, Григорий, став во главе повстанческой дивизии, до того увлекся казнями и расстрелами, что повстанческое руководство вынуждено было обратиться к Мелехову со специальным посланием: «Многоуважаемый Григорий Пантелеевич! До нашего сведения коварные доходят слухи, якобы ты учиняешь жестокую расправу над пленными красноармейцами… Ты идешь со своими сотнями, как Тарас Бульба из исторического романа писателя Пушкина, и все предаешь огню и мечу и казаков волнуешь. Ты остепенись, пожалуйста, пленных смерти не предавай…»

Изрубив матросский пулеметный расчет, Григорий в эпилептическом припадке бьется на руках казаков, весь в белой пене, хрипит: «Пустите, гады!.. Матросню!.. Всех!.. Ррруб-лю!..»
Моральное и физическое падение героя находит свое выражение также в бесконечных пьянках и гулянках. В романе сказано, что «запахом самогонки пропитался даже потник на седле» Мелехова. «Бабы и потерявшие девичий цвет девки шли через руки Григория, деля с ним короткую любовь».

Меняется сама внешность Григория: «он заметно обрюзг, ссутулился; под глазами засинели мешковатые складки, во взгляде все чаще стал просвечиваться огонек бессмысленной жестокости». Григорий живет теперь, «понуро нагнув голову, без улыбки, без радости». Все отчетливей проступает в нем звероватое, волчье.

Осознавая степень своего падения, Григорий объясняет его следующими причинами (в разговоре с Натальей): «Ха! Совесть!.. Я об ней и думать позабыл. Какая уж там совесть, когда вся жизнь похитнулась… Людей убиваешь… Я так об чужую кровь измазался, что у меня уж и жали ни к кому не осталось. Детву – и эту почти не жалею, а об себе и думки нету. Война все из меня вычерпала. Я сам себе страшный стал… В душу ко мне глянь, а там чернота, как в пустом колодезе…»

Душевное состояние Григория в дальнейшем мало изменится. Свою трудно сложившуюся жизнь он будет заканчивать в банде Фомина и среди дезертиров, прячущихся в лесу. После гибели Аксиньи, с которой герой связывал свои последние надежды, жизнь утратит для него всякий интерес, и он будет ждать развязки. Именно этим желанием покончить с жизнью, приблизить финал объясняется возвращение героя на хутор в конце романа. Григорий возвращается до амнистии. Его ждет неизбежная смерть. Верность этого предположения подтверждает и судьба мелеховских прототипов: Филиппа Миронова и Харлампия Ермакова. Оба были расстреляны без суда, один в 1921, второй в 1927 году. В романе же показать расстрел героя, полюбившегося читателям, учитывая обстановку, сложившуюся в стране в тридцатые годы, было невозможно.
Что же хотел донести Шолохов до читателя, изображая сложный, противоречивый путь Григория Мелехова? На этот вопрос отвечают по-разному. Одни исследователи считают, что на примере образа главного героя Шолохов отстаивает концепцию исторически ответственной личности, другие говорят об ответственности эпохи перед личностью. Обе эти точки зрения правомерны, но, думается, сильно умаляют значение шолоховского персонажа.

Григорий Мелехов стоит в одном ряду с многочисленными героями русской литературы, которых мы именуем правдоискателями, и по праву занимает среди них одно из первых мест. Недаром его называют «русским Гамлетом». Гамлет – трагический герой. Мелехов – тоже. Он ищет высший смысл жизни, но эти поиски приводят героя к разочарованию и моральному опустошению. Шолохов показывает неизбежный трагизм идеалистически настроенных людей в мире, вступившем в затяжную полосу социальных экспериментов и исторических катаклизмов, испытаний на прочность гуманистических традиций человеческой культуры.