Герой конфликта квжд в гулаге. Конфликт на квжд. боевые действия советской авиации

Конфликт на КВЖД В середине 1929 года начался вооруженный конфликт на советско-китайской границе, связанный с захватом китайскими войсками Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД), проходившей по территории Маньчжурии и с конца XIX века находившейся в совместном

2. СОВЕТСКО-КИТАЙСКИЙ ВООРУЖЕННЫЙ КОНФЛИКТ (1929) Советско-китайский вооруженный конфликт 1929 г. стал первым серьезным конфликтом в истории отношений Китая и Советского Союза. По характеру и месту происходивших событий он представлял собой пограничный конфликт,

3. СОВЕТСКО-ЯПОНСКИЙ ВООРУЖЕННЫЙ КОНФЛИКТ В РАЙОНЕ оз. ХАСАН (1938) После завершения советско-китайского вооруженного конфликта в 1929 г. обстановка на дальневосточных границах недолго была спокойной. Осенью 1931 г. Япония, использовав в качестве повода так называемый

9. Китайский узел Предпосылки грядущей войны накапливались не только в Европе. Не менее мощный очаг грязи и напряженности образовался на противоположном конце света. Различные державы делили между собой пространства и богатства Китая. В XIX в. его взялись кромсать

Они строили, строили

Сама КВЖД замышлялась как масштабный проект, формирующий инфраструктуру и положивший начало интернационализации отечественного бизнеса через экспорт капитала. Строительство и эксплуатация Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД) стали одним из самых поучительных примеров Государственно-частного партнёрства на международном уровне.

Концессия КВЖД задумывалась на 80 лет, чтобы не только напрямую связать Читу с Владивостоком, но и помочь русской экспансии в Северо-Восточном Китае. Войны и революции заметно снизили её эффективность, что привело к продаже КВЖД государству Манчжоу-Го всего через 32 года после начала эксплуатации. Но уже в августе 1945-го дорога вполне окупила себя, обеспечив бесперебойное снабжение Красной Армии, громившей самураев в Манчжурии.

Строительство КВЖД неразрывно связано с сооружения Транссибирской магистрали, которую начали строить в 1891 году. Спустя три года оказалось, что экономически целесообразно спрямить дальневосточный участок дороги, проложив трассу через Маньчжурию. Главный вдохновитель проекта С.Ю. Витте расценивал его как трамплин для российской экспансии в Китае, который в противостоянии с Японией благоприятно воспринимал укрепление отношений с Россией. В конце 1895 года по инициативе С.Ю. Витте был организован Русско-Китайский банк. Китай дал согласие на проведение железной дороги через Маньчжурию к Владивостоку (причем название КВЖД дали именно китайцы), а Россия получила вожделенную концессию. Но ряд зарубежных исследователей считает, что Китай, для которого Маньчжурия была периферией, рассчитывал сам обосноваться там, опираясь на русские инвестиции в инфраструктуру.

В мае 1896 года в Москве был заключен секретный договор о российско-китайском военном союзе и постройке КВЖД (документ был полностью опубликован лишь в 20-е годы). Согласно этому договору права на строительство и использование КВЖД получало не непосредственно царское правительство, а Русско-Китайский банк. Этот банк находился под жёстким российским государственным контролем, имел капитал в 6 миллионов золотых рублей, причём 5/8 из этих средств поступило от четырёх французских банков. Расходы на строительство дороги были почти на два порядка больше капитала банка, и значительная часть финансирования привлекалась через выпуск ценных бумаг. Первая эмиссия облигаций объемом 15 миллионов рублей в 1897 году распространялась самим Русско-Китайским банком, последующие эмиссии – российским правительством.

В конце лета 1896 года в Берлине был подписан контракт на постройку и эксплуатацию КВЖД (опубликован лишь в 1916 г.). Контракт предусматривал создание Русско-Китайским банком специального акционерного Общества Китайско-Восточной железной дороги. Капитал Общества составлял пять миллионов золотых рублей (пять тысяч акций по цене тысяча рублей). Председатель правления Общества КВЖД назначался правительством Китая, а содержание получал от Общества. Управляющий дороги назначался правительством России. С финансовой точки зрения именно российское правительство взяло на себя обязательства гарантировать Обществу КВЖД покрытие всех расходов на эксплуатацию магистрали и обслуживание платежей по облигациям. Государственные земли, необходимые для постройки, эксплуатации и охраны магистрали передавались Обществу КВЖД бесплатно, а частные земли им выкупались.

Общество КВЖД получало ряд существенных таможенных и налоговых льгот. После завершения строительства Общество КВЖД предоставило выгодную ссуду китайскому правительству. При этом правительство Китая имело право выкупить КВЖД досрочно через 36 лет после её открытия, но на условиях полного возмещения всех затрат на строительство, а также погашения всех долгов Общества КВЖД с процентами. В противном случае Китай получал дорогу безвозмездно в конце срока действия концессии (то есть, с учетом состоявшегося запуска дороги – 1 июля 1983 года).

Строительство дороги началось сразу с двух сторон – из Владивостока и Читы. В 1898 году Россия получила от Китая право распространить условия концессии также на строительство южной ветки КВЖД, выходящей на Порт-Артур, взятый в аренду вместе с площадкой под строительства порта Дальний на 25 лет. После поражения в Русско-японской войне 1904-1905 гг. этот участок отошёл к японцам под названием Южно-Маньчжурской железной дороги.

Изыскательские работы на трассе будущей железной дороги были проведены в рекордные сроки, и уже в 1898 году строители приступили к земляным работам (на южном участке – в 1899 г.). В это же время закладывается город Харбин, ставший позднее экономическим центром всего Северо-Восточного Китая. С 1898 года усилиями Общества КВЖД строится также коммерческий порт Дальний (в настоящее время – город Далянь). При этом на его строительство за семь лет было потрачено 30 миллионов золотых рублей.

К лету 1900 года на КВЖД, включая южную ветку, было уложено около 1,4 тысяч км путей (57%), на отдельных участках началось движение. Однако в Китае вспыхнуло Ихэтуаньское (Боксерское) восстание, и 23 июня 1900 года КВЖД была впервые атакована. В итоге значительная часть железнодорожного полотна, инфраструктурных объектов и станционных построек были разрушены. После восстания нетронутыми оставались лишь 430 км путей, а убытки составили 71 миллион рублей, но позднее китайское правительство возместило их Обществу КВЖД. Восстанавливали и достраивали железную дорогу в ускоренном режиме, и в июне 1903 года она была готова - было построено 92 станции и 9 туннелей, хотя, как это обычно бывает в России, некоторые доделки велись уже в ходе работы магистрали, включая период русско-японской войны. Но и тогда для оперативной переброски войск было уложено 146 новых разъездов (525 км путей).

Позиции Японии укрепились и неопределённый статус КВЖД дал о себе знать, как только испортились отношения России с Китаем. Уже в 1906 году китайцы поставили под сомнение условия концессии, формально подписанной с частным Русско-Китайским банком. Российским дипломатам надо было отстоять все условия концессии на КВЖД, так как она была единственным законным основанием для пребывания российских войск в Маньчжурии. Вместе с тем отказ от статуса казённого предприятия обеспечивал более благосклонное отношение китайцев к российскому присутствию в зоне КВЖД.

В преддверии бури

Русско-японская война не дала возможности КВЖД сконцентрироваться на коммерческих перевозках. Даже после её окончания магистраль обслуживала военные нужды. Лишь с 1907 года на КВЖД возобновилась регулярная работа по перевозке частных грузов и пассажиров.

В 1905 году южная ветка КВЖД и выход к Желтому морю были потеряны. Планы активного использования Транссиба для транзита грузов из Европы в Азию оказались под угрозой. Доставка грузов по железной дороге из Владивостока в Гамбург или Ливерпуль была в несколько раз дороже, чем транспортировка по морю. В итоге больше ¾ перевозок по КВЖД в мирные 1907-1913 гг. были связаны не с транзитом (чая и др.), а внутренними перевозками и вывозом леса, угля и хлебных грузов. Ускоренное строительство Амурской железной дороги – участка Транссиба по территории России, тоже не способствовало процветанию КВЖД.

С финансовой точки зрения потеря южной ветки КВЖД и порта Дальний привела к большим убыткам. С согласия российского министра финансов часть облигационного капитала и ссуды, падающие пропорционально на южную ветку, а также капиталы на постройку порта и города Дальнего и на организации и эксплуатации морского пароходства Общества были сняты со счетов Общества. Приходящиеся на эти предприятия облигационные займы (5-й, 6-й, 8-й, 9-й и 10-й) были аннулированы.

Короткий период мирной жизни КВЖД не имел большого экономического эффекта, хотя перевозки росли довольно быстро. С началом Мировой войны магистраль вновь переключилась на военные грузы. Общий грузооборот в 1914 году немного сократился – до 1,1 миллиона тонн. Некоторое экономическое оживление в Обществе КВЖД вызвала передача ему в управление расположенной на территории России Уссурийской железной дороги, что, естественно, вызвало споры в Государственной Думе, поскольку в руки формально частной зарубежной дороги передали казённое предприятие.

Развитие экономического потенциала Северо-Восточного Китая повысило спрос на услуги КВЖД, а, следовательно, и её доходы. Уже к 1910 году дорога не имела дефицита по эксплуатации, а в 1915-1917 гг. КВЖД даже не требовались доплаты на функционирование от российского правительства. Финансовые проблемы Общества КВЖД были обусловлены не столько деятельностью самой дороги, сколько участием в финансировании различных проектов по освоению Маньчжурии. Как это принято, увы, в России, не обходилось и без неэффективного, нецелевого использования средств. Кроме того, в фактическом управлении КВЖД особую роль до революции 1917 года всегда играла российская военная администрация.

Анализ экономической роли КВЖД нельзя ограничивать лишь оценкой деятельности самой магистрали (протяженность основной ветки составляла 1726 км плюс подъездные пути и лесовозные ветки), которая действительно большинство лет была убыточной. Ведь даже Общество КВЖД не ограничивалось железной дорогой: ему принадлежали мастерские в Харбине, пароходная флотилия, электростанции, Чжалайнорские угольные копи. Общество получило право на изыскания и разработку угольных месторождений на расстоянии примерно 17,3 км (30 ли) по обе стороны железнодорожного полотна, но землю под добычу угля необходимо было покупать или арендовать. Что касается пароходства, то до русско-японской войны Общество КВЖД занималось морскими перевозками с помощью 20 пароходов, а после потери Дальнего владело лишь речной флотилией на Сунгари.

Зато, благодаря КВЖД в Северо-Восточном Китае резко активизировалась российская торговля, а русские предприниматели осуществили ряд инвестиционных проектов. Кроме того, в Харбине быстро развивалась, как сейчас бы сказали, социальная инфраструктура. В целом к 1914 году российские частные вложения в регионе достигли почти 91 миллиона рублей, но это составляло лишь 15% российских прямых инвестиций в Маньчжурии – остальное приходилось на саму КВЖД.

Продать по-советски

Гражданская война и интервенция не обошли стороной КВЖД, и её грузооборот в 1918 году сократился по сравнению с 1917 годом в 170 раз! Под предлогом борьбы против коммунистического влияния 27 декабря 1917 года правительство Китая запретило вывоз в Россию продовольствия, включая чай, а в январе 1918 года вообще закрыло границу. Вместе с тем белая эмиграция дала новый существенный импульс для экономического развития Харбина и зоны вокруг магистрали.

Декретом от 17 (4) декабря 1917 года Совнарком в одностороннем порядке изменил условия контракта 1896 года и национализировал Русско-Азиатский банк, передав его функции в ведение Народного (Государственного) банка. В феврале 1918 года прежнее правление Общества КВЖД в Петрограде было распущено. Номинально КВЖД перешла в ведение Наркомата путей сообщения РСФСР, хотя еще несколько лет фактический контроль над магистралью не принадлежал новой советской власти.

Когда в 1924 году Советский Союз и Китай установили дипломатические отношения, СССР отказался от ряда «специальных прав и привилегий в Манчжурии. Это привело к ликвидации российский концессий в Харбине и ряде других китайских городов, однако, КВЖД осталась под управлением и обслуживанием советской стороны. В 1925-1927 гг. советско-китайская торговля ожила, и, как следствие, стали расти объёмы грузоперевозок по КВЖД.

Правда, затем началось новое обострение отношений двух стран, причём роль провокаторов пришлось сыграть отрядам, сформированным из бывших белогвардейцев, осевших в Харбине. В июле 1929 года при их поддержке китайцы предприняли попытку отчуждения дороги.

Налет на правление КВЖД в Харбине и её учреждения по всей линии дороги до станции Пограничная сопровождался арестом советских служащих и разрывом дипломатических отношений. При этом власти Мукдена и Нанкина отказывались от мирного урегулирования вопроса, что привело в августе к разрыву дипотношений между СССР и гоминьдановским Китаем. Мукденские войска и русские белогвардейцы начали военные действия против советских войск на Амуре и в Забайкалье, но части Особой Дальневосточной армии, вступив на территорию Дунбэя, неожиданно быстро разгромили их.

Итог конфликту был подведён 22 декабря 1929 г. в Хабаровске – китайцы вынуждены были подписать протокол о восстановлении статус-кво КВЖД. Власти Китая даже обязались разоружить белогвардейцев, выслав из Дунбэя их командиров. СССР в ответ тут же вывел войска с северо-востока Китая. Эти события и получили в исторической литературе название «Конфликт на КВЖД».

Но уже в 1931 году Япония начала захват Маньчжурии и стало ясно, что судьба советского участия в концессии КВЖД предрешена. После многомесячных переговоров, начавшихся в июне 1933 года и сопровождавшихся жёсткой торговлей по цене, когда было несколько серий встречных предложений, СССР и марионеточное государство Манчжоу-Го договорились о продаже КВЖД за 140 миллионов иен. Две трети суммы СССР соглашался получить японскими товарами в течение двух лет, ещё часть – наличными по заключении соглашения, а что-то – даже казначейскими обязательствами Манчжоу-Го, гарантированными японским правительством (с годовой доходностью 4%).

В августе 1945 года, после разгрома Квантунской армии в Манчжурии, КВЖД вновь вернулась под советский контроль. Уже 14 августа было подписано советско-китайское соглашение о Китайской Чанчуньской железной дороге (так была названа КВЖД и вернувшаяся в ее подчинение южная ветка до Порт-Артура). Этот документ учреждал совместное общество на паритетных началах для эксплуатации дороги исключительно в коммерческих целях с последующей передачей Китаю всей дороги безвозмездно в 1975 году. Но на пике дружбы Сталина с Мао Цзэдуном дорога была окончательно передана КНР намного раньше - в начале 1950-х годов.

Одно из самых малоизученных событий в мировой истории и истории советско-китайских отношений на протяжение долгого периода времени, является Конфликт 1929 на КВЖД. При его пристальным рассмотрении вырисовывается определённый круг вопросов, которые нуждаются в прояснении: насколько обоснованными были обвинения, которыми стороны обменивались накануне и в ходе конфликта; каковы были истинные, а не предъявленные внутреннему и международному общественному мнению мотивы, которыми они руководствовались; какая из сторон была заинтересована в первую очередь в провоцировании напряженности, а также в чем состояли основные черты стратагемы, сформулированной Чан Кай-ши накануне и в ходе конфронтации.

Советская Россия, ослабленная I Мировой войной, пережившая Октябрьскую революцию, и Гражданскую войну, находилась в тяжелейшей экономической ситуации. Население России уменьшилось с 1914 года на 25 миллионов человек. Во время военных действий особенно пострадали Донбасс, Бакинский нефтяной район, Урал и Сибирь, были разрушены многие шахты и рудники. Прекратилось движение на 30 железных дорогах. Петроград потерял 60% рабочих, когда закрылись Путиловский, Обуховский и другие предприятия, Москва — 50%. В 20 годы большевики реально столкнулись с серьезной угрозой потери власти. Власть не выполнила своих обещаний перед народом и в стране продолжался «Военный коммунизм» и продразверстка.

Крестьяне, возмущенные действиями продотрядов, введением неподъёмных налогов и революционного террора на местах, перестали не только сдавать хлеб по продразверстке, но и поднялись на вооруженную борьбу. На Украине, Тамбовщине и в Поволжье, а так же, в Западной и Восточной Сибири, на Кавказе, Средней Азии и на Дальнем Востоке бушевали массовые крестьянские восстания. Армия также показала, что на нее нельзя положиться полностью, весной 1921 года произошло восстание кронштадтских моряков.

Одним из главных препятствий на пути к внутренней стабильности в стране была развернувшаяся внутрипартийная борьба. Именно она в 20 годы стала занимать центральное место в политической жизни страны. В этот непростой период в верхних эшелонах власти после смерти В. И. Ленина резко обострилась борьба за власть в стране. Разное видение теории и практики социалистического строительства, разное понимание проблем социально экономического и политического развития страны, интересы номенклатуры, которые не совпадали с интересами старой большевистской элиты, свертывание внутрипартийной демократии в связи с бюрократизацией партии, международная обстановка, прежде всего, запаздывание мировой революции, личные интересы и амбиции в борьбе за лидерство в партии и стране, стали главной причиной острейшего внутриполитического кризиса.

С приходом понимания невозможности немедленного осуществления мировой революции, большее внимание советским руководством стало уделяться укреплению внешней стабильности режима. В этих непростых условиях внешняя политика СССР в 20-30 годы развивалась в направлении установления официальных дипломатических отношений с другими государствами и нелегальных попыток транспортирования революционных идей. Для этого и был создан в 1919 году ночной кошмар всех капиталистов, Коминтерн.

Руководство Коминтерна, после своего основания в 1919 году, провозгласив себя мировой партией революционного действия, стремился стать своего рода штабом по подготовке и осуществлению мировой пролетарской революции. Внешняя и внутренняя политика большевиков в эти годы базировалась на целом комплексе идей, основой которых была теория мировой социалистической революции. В контексте этой общей идеи важная роль предписывалась подрыву и разрушению империалистической периферии посредством национально-освободительных революций. Раздувание пламени революции во всём мире, виделось советскому руководству, как реальная возможность устоять в тяжёлой и непосильной борьбе с ведущими империалистическими державами, и вполне реальная возможность заполучить для себя новых союзников.

Типичным для деятельности Коминтерна в 20-е годы становится использование его закордонных организаций в качестве инструмента советской внешней разведки и организации повстанческих операций. Для И. В. Сталина и его окружения Коминтерн постепенно становится лишь поставщиком кадров для ведения подрывной и разведывательной работы.

В 20 годы надежды Коминтерна на распространение революции стали связывать в большей степени не с Европой, а с Азией, особенно с Китаем. Особое внимание большевистского руководства было обращено на Китай где с 1911 года полыхала Синьхайская буржуазная революция.

На III конгрессе Коминтерна в июнь - июль 1921 года в Москве, впервые был поднят вопрос о создании в Китае широкого национального движения, которое Коммунистическая Партия Китая использовала бы в целях борьбы с империализмом. В конец 1922 года деятели Коминтерна ускорили развитие китайской революции путём заключения политических союзов и альянсов. Хотя идея создания единого фронта с другими буржуазно-националистическими партиями, являлась вынужденной тактикой. Временный союз с Гоминьданом, считали они, предоставит возможность членам компартии Китая агитировать в профсоюзах и проводить работу по расколу Гоминьдана. С этими доводами вскоре согласилось и руководство компартии.

Благодаря помощи Коминтерна и коммунистов Китая, в январе 1924 года в Гуаньчжоу был созван I съезд Гоминьдана. Съезд определил цели китайской революции и наметил программу по реорганизации Гоминьдана в сильную партию. На нем было принято решение об индивидуальном приеме в партию коммунистов и членов Социалистического союза молодежи. На съезде китайские коммунисты играли активную роль.

При помощи советских советников и Коммунистической Партии Китая было создано революционное правительство в Гуаньчжоу и организована военная школа в Вампу. При поддержке китайских коммунистов было развернуто народное движение в стране за созыв национального собрания и отмену неравноправных договоров.

В 1924 году, СССР заключил договор с Китаем о восстановлении дипломатических сношений, предусматривавших пересмотр всех соглашений на основе равенства. Специальным соглашением о Китайско-Восточной железной дороге она признавалась совместным китайско-советским коммерческим предприятием.

Другим колоссальным раздражителем для молодого Советского государства были белоэмигранты проживающие на территории Китая. Когда в 1917 году в России произошли Февральская и Октябрьская революции, в результате которых самодержавие, а затем и Временное правительство были свергнуты, а в октябре установилась власть большевиков, многие выходцы из дворянства и буржуазии были вынуждены бежать из России.

Поражение белых армии в ходе Гражданской войны в Сибири и на Дальнем Востоке повлекло за собой образование в Маньчжурии значительной эмигрантской колонии. В докладе «О положении на Дальнем Востоке» от 1 июня 1927 года, составленном для Русского общевоинского союза (РОВС), говорилось, что в полосе отчуждения КВЖД и прилегающих к ней районах находилось около 20 тысяч военных, половину из которых, в случае антибольшевистского выступления, можно было снова привлечь к служб. Однако организация подобного выступления на тот период осложнялась рядом обстоятельств.

В результате Харбин, будучи узлом КВЖД, стал центром сосредоточения белых эмигрантов. В 1918-1924 годах произошел существенный рост численности русских эмигрантов в Харбине. Для их размещения Управление КВЖД образовало села Нахаровка и Волостьумов в районе Даоли. В 1918 году в Харбине насчитывалось 60,2 тыс. русских. С этого года число русских быстро росло, и к 1920 году достигло 131 тыс. чел., к 1922 году - 155 тыс. чел. В 1923 году после завершения гражданской войны, в Харбине насчитывалось 200 тыс. мигрантов из России. В то же время общая численность населения города достигла 310 тыс. чел. Такое большое количество эмигрантов из другого государства, проживавших в одном городе, являлось весьма редким в истории Китая.

В течение длительного времени в Маньчжурии сохранялся очаг гражданской войны. Проживающие в Китае русское население со временем разделилось на противников советской власти и тех, кто ее поддерживал. Материальное положение основной массы русского населения было далеко неодинаковым, что в реале приводило к пассивному противостоянию друг другу. Полнейшее политическое бесправие, экономическая зависимость, хроническое отсутствие какой либо работы сильно озлобляло русских эмигрантов по отношению к советским гражданам, подталкивало их к вступлению в военно-политические организации, стоявшие на антисоветских позициях. Для ещё неокрепшего после разрушительной гражданской войны Советского Союза, эти экстремистские, антисоветские организации представляли очень серьезную опасность, особенно на начальном этапе своего существования. Так как белая военная эмиграция постоянно находилась под бдительным оком иностранных спецслужб, ведущих без компромиссную, ожесточенную борьбу с советским государством.

Потребовалось немало усилий в борьбе с подрывной деятельностью белоэмигрантов, которая проводилась с целью свержения советской власти. Столкновения между двумя группировками выходцев из России на территории Маньчжурии нередко сопровождались жертвами. Особенно наглядно это проявилось в конфликте на КВЖД 1929 года.

Всю первую половину ХХ века Китай сотрясали восстания, революции и войны. В 1911 году в Китае произошла Синьхайская буржуазная революция, приведшая к свержению многовековой маньчжурской династии Цин и в первые за всю историю, провозглашению Китайской республики. Революция была вызвана острой исторической необходимостью уничтожить ненавистный гнёт иноземной маньчжурской монархии, сохранявшей феодальные порядки в политической и общественно-экономической жизни страны, а также засилье иностранного империализма. Её движущими силами были национальная буржуазия, городская мелкая буржуазия, крестьянство, рабочие, либеральные помещики.

29 декабря 1911 года собрание делегатов от восставших провинций проходившей в Нанкине, избрало Сунь Ят-сена временным президентом Китайской республики. Западные империалистические державы не признали Нанкинского правительства, отказали ему в передаче причитающихся денежных отчислений из контролируемых ими китайских морских таможен, грозили прямой вооруженной интервенцией.

Вскоре соглашательское большинство деятелей революционного лагеря требовало от Сунь Ят-сена передачи поста президента Юань Ши-каю. Опираясь на помощь международный империализма и китайской реакции, используя поддержку либеральных кругов и слабость буржуазной демократии, Юань Ши-кай начал готовиться к установлению единоличной военной диктатуры.

В 1915 году в ответ на попытку Юань Шикая восстановить монархию на юге Китая было провозглашено свое правительство, главой которого стал в 1917 году Сунь Ят-сен. В этот период Сунь Ят-сен продолжал сплачивать вокруг себя кадры революционеров, извлекал уроки из своих неудач, стремился усвоить победоносный опыт Октябрьской революции, установил контакт с Коминтерном. С 1923 году он привлек к сотрудничеству с Гоминьданом коммунистическую партию, возникшую под влиянием революции в России.

Буржуазно-демократическая революция, направленная на уничтожение империалистического гнёта и господства иноземных полуфеодальных порядков в политическом и экономическом строе Китая осталась незавершённой. Обострение противоречий между империализмом и китайским народом, усиление эксплуатации трудящихся, с одной стороны, влияние Великой Октябрьской социалистической революции, с другой, революционизировали громадное население страны.

В Южном Китае, где с февраля 1923 года действовало гуанчжоуское правительство Сунь Ят-сена, национально-революционные силы добились крупных успехов, был создан единый национальный антиимпериалистический и антимилитаристский фронт на базе сотрудничества Коммунистической партии Китая и гоминьдана, образовано с помощью СССР ядро революционной армии, одержаны победы над контрреволюционными силами в Гуандуне, росло рабочее и крестьянское движение. Хотя, получая поддержку из Москвы, Сунь Ят-сен настороженно относился к Комунистам Китая и Советской России. Его контакты с советской стороной являлись продуманной и хитрой тактикой, с помощью которой он решал две задачи, это укрепление своих позиций и ведение борьбы с целью объединения Китая.

Еще более осторожным в контактах Гоминьдана с коммунистами Китая и Москвой являлся Чан Кайши, будущий преемник Сунь Ят-сена на посту главы партии и правительства. Ведь советские руководители в это время открыто заявляли, что значение единого фронта состоит в том, что он дает возможность китайским коммунистам проводить собственную политическую работу среди своих союзников с целью организации социальных групп под руководством пролетариата.

Всё это способствовало складыванию непосредственной революционной ситуации, которая после событий 30 мая 1925 в Шанхае переросла в революцию. Китайская революция 1925-1927 года остается по сей день самым большим событием новейшей истории после революции 1917 года в России.

Революция вовлекла миллионы людей с неодинаковым уровнем сознательности и организованности, ставивших перед собой разные цели. Её движущими силами были рабочий класс, крестьянство, городская мелкая буржуазия и национальная буржуазия, которая в ходе революции стремилась подчинить народные массы своему влиянию. Их всех объединяла борьба за национальную независимость, уничтожение иностранного гнета, ликвидацию власти полуфеодальных милитаристов.

Это позволило сделать возможным образование единого национально-революционного фронта, объединившего рабочий класс, крестьянство, городскую мелкую буржуазию, прогрессивную интеллигенцию и национальную буржуазию. В 1925- 1928 году войска национального правительства, возглавляемого генералом Чан Кайши, вели успешное наступление на север, где правили местные военные клики.

На рубеже 1926-1927 года в китайской революции произошел резкий поворот влево, связанный с радикализацией позиций китайских коммунистов под влиянием поощряемых Коминтерном и Москвой идей мировой революции и создания революционных очагов в странах Востока.

Гоминьдан отнесся к левацким тенденциям в компартии враждебно, считая их опасными для себя. Первые деятели гоминьдана не раз пытались оказать нажим на Сунь Ят-сена, заставить его отказаться от сотрудничества с Коммунистической партией Китая, от дружбы с Советским Союзом, но каждый раз встречали противодействие. После смерти Сунь Ят-сена в марте 1925 года, правые лидеры активизировали свою контрреволюционную деятельность, стремясь изгнать из гоминьдана коммунистов, разорвать союз с ними, ослабить влияние верных соратников Сунь Ят-сена и забрать в свои руки командные посты в правительстве.

20 марта 1926 года Чан Кай-ши, командующий вооруженными силам Национального правительства, предпринял попытку контрреволюционного переворота. Его подручные арестовали в Гуанчжоу коммунистов, разоружили пикеты революционных профсоюзов, подвергли гонениям крестьянские союзы. Эта попытка переворота окончилась неудачей и Чан Кай-ши пришлось отступить. И все же оппортунисты в руководстве компартии Китая пошли на серьезные уступки и дали возможность Чан Кай-ши сохранить и укрепить свое командное положение.

В свою очередь советская помощь Гоминьдану укрепила его позиции в стране. Это было невыгодно не только капиталистическим державам, но и Москве, но это поняли слишком поздно. Для советского руководства сильный Гоминьдан мог препятствовать осуществлению советской политики в Китае.

До июля 1927 года Компартия Китая, следуя указаниям Москвы, вела свою политическую работу главным образом внутри структур реорганизованной с помощью советских советников партии Гоминьдан и под гоминьдановским флагом. Чан Кайши, вставший у руководства Гоминьдана после смерти в 1925 году Сунь Ятсена, препятствовал планам Москвы.

Вскоре после освобождения Шанхая Чан Кай-ши совершил контрреволюционный переворот. Пойдя на сговор с империалистами, встав на путь измены национальной революции, он объявил себя врагом компартии Китая и Советского Союза. Чан Кай-ши пытался оправдать себя в глазах китайского народа, стараясь изобразить дело таким образом, будто на измену революции его толкнули Коминтерн и Советский Союз. С точки зрения Чан Кайши, Коминтерн желал через советских советников и китайских коммунистов захватить Гоминьдан и Национальное правительство.

Против дружбы с СССР выступали в Китае отъявленные враги прогресса, враги китайского народа. Одним из них были маньчжурский сатрап Чжан Цзо-линь, люто ненавидящий русских.

Советскую политику в Маньчжурии китайские правители считали как продолжение, в сущности, империалистического курса, который проводила в Китае царская Россия. Они указывают, что СССР желал упрочить свой контроль над китайской территорией, тем самым ущемляя суверенитет Китая. По их мнению, СССР исходил из эгоистичных соображений, проистекавших из его понимания интересов России.

Раскол между Гоминьданом во главе со вступившим в соглашения с северными милитаристами Чан Кайши и коммунистической партией вызвал десятилетнюю гражданскую войну.

После разрыва летом 1927 году партии Гоминьдан, которая с 1923 года получала советскую помощь, с китайскими коммунистами и Советским Союзом, в Китае возникла новая политическая ситуация, фактически не предусматривавшаяся планами Москвы, Коммунистическая Партия Китая оказалась вынужденной действовать исключительно в условиях враждебного политического окружения. Это драматическое историческое событие вызвало изменение как стратегии ВКП (б) и Коминтерна в отношении революционного движения в Китае, так и политики китайских коммунистов.

К весне этого 1927 года стало очевидно, что южное гоминьдановское правительство близко к победе в гражданской войне между Югом и Севером и осуществлению своего стратегического плана по установлению контроля над всем Китаем. Советские Союз активно оказывал военную помощь содействие в этом китайскому народу. Все решения Коминтерна по Китаю были продиктованы лично Сталиным. В начале 1927 года в Шанхае при поддержке командированных в Китай представителей Коминтерна, китайские коммунисты подняли вооруженное восстание, целью которого было свержение местного военного правительства и захват власти в городе. При поощрении западных держав Чан Кайши в апреле 1927 года подавил шанхайское восстание и, разгромив вооруженные отряды коммунистов, создал свое национальное правительство Китая с центром в Нанкине. В течение весны-лета 1927 года гоминьдановцы уничтожили свыше 330 тыс. коммунистов и других “левых”. Однако некоторые коммунисты сохранили позиции в вооруженных силах Чан Кайши.

Итогом этой борьбы стал распад единого фронта и приход к власти Чан Кай-ши, который образовал Нанкинское правительство, объявившее себя центральным правительством страны.

Но разгром шанхайского восстания не положил конец активности Коминтерна. Часть руководства ВКП(б) в Москве стала утверждать, что мировой пролетариат упускает шанс перевести революцию в Китае на пролетарские, социалистические рельсы. В этих условиях Коминтерн принял установку на дальнейшую радикализацию китайской революции. В августе-сентябре 1927 года компартия Китая через Коминтерн получила указание начать борьбу за аграрную революцию и создание советов. Результатом этой директивы стала серия восстаний в сельских районах, городах и тех частях вооруженных сил Гоминьдана, где на командных постах оставались коммунисты. В декабре 1927 году коммунисты сумели поднять вооруженное восстание против Гоминьдана в Гуанчжоу, создав там на короткое время так называемую Кантонскую коммуну. В подготовке и осуществлении этого и некоторых других восстаний участвовали советские военные советники, сотрудники советских представительств в Китае и представители Коминтерна.

Все эти восстания были жестоко подавлены гоминьдановцами. Работники советского консульства в Гуанчжоу были арестованы и те из них, кто не имел дипломатического иммунитета, расстреляны.

В декабре 1927 года гоминьдановское правительство, обвинив СССР во вмешательстве во внутренние дела Китая и провоцировании мятежей, закрыло советские дипломатические представительства повсюду, за исключением тех провинций, где советское влияние было сильнее власти правительства Чан Кайши и местные власти отказались подчиняться Нанкину, в Синьцзяне, Маньчжурии, Внешней Монголи.

Они считали,что все дипломатические учреждения СССР, использовались для выполнения разведывательных задач как по линии иностранного отдела ОГПУ, так и разведслужбы Коминтерна. Советские военные и политические советники были высланы из Китая.

В свете этих трагических событий, Москва энергично настаивала, что бы революционная армия должна прежде всего идти на север, против Чжан Цзо-линя, а не на восток, против Чан Кай-ши. Предполагалось, что на территории наиболее развитой в экономическом отношении Маньчжурии, граничащей с Советским Союзом, должен был создан мощный коммунистический плацдарм. Опираясь на него, в дальнейшем, компартия Китая должна была разгромить Чан Кай-ши и установить новую власть в Китае. Кстати, это вполне удалось, но только в 1949 году.

Советская Россия став объектом «революционной дипломатии», использовала своё присутствие на КВЖД для «коммунизации Китая». Коминтерн и СССР фактически использовали своё влияние на КВЖД для насаждения коммунистического движения в Маньчжурии и оказание всеобъемлющей материальной и военной поддержки китайским коммунистам. СССР, который не только всеми силами хотел удержать КВЖД под своим контролем, но и ликвидировать опасный белогвардейски очаг у своих границ и превратить Маньчжурию в базу подрывной деятельности в Китае. Чан Кай-ши полностью возлагал ответственность за начавшуюся гражданскую войну, на этот раз между компартия Китая и Гоминьданом, на коммунистов и стоявший за ними Коминтерн, а, следовательно, на СССР.

Чан Кай-ши искренне полагал, что «красный империализм» являлся основной угрозой для суверенитета Китая и в этом смысле действия китайского правительства по захвату КВЖД для устранения этой угрозы, были вполне оправданными.[

Но сформулированная Чан Кай-ши стратагема не ограничивалась только этим. Поэтому Чан Кай-ши имел цель не только в захвате территорий СССР, а использование путём националистической дипломатии противоречий великих держав и превращение установленного китайским правительством контроля над дорогой в начало ликвидации системы неравноправных соглашений с Западными империалистическими государствами.

Помимо этого грандиозные планы Чан Кай-ши, не ограничивались желанием возродить попранный суверенитет Китая, но включали и намерение поставить различные автономии и провинции Китая, в том числе и автономную Маньчжурию под более прочный контроль Центрального правительства, воспользовавшись ситуацией национального подъема в связи с возможной военной конфронтацией с СССР.

Для Чан Кай-ши, захват железной дороги был своеобразным ответом на политику Москвы, которая активно поддерживала коммунистическое движение в Китае, открыто объявившее, что целью КПК является свержение власти Нанкинского правительства и самого Чан Кай-ши. При всех сложностях в отношениях между Китаем и великими державами, Советская Россия была единственным государством, которое стремилось к свержению легитимного китайского правительства, имевшего международное признание.

Именно маниакальная враждебность, проявляемая правительством Чан Кай-ши к Советской России, была реакцией на избранный СССР внешнеполитический курс на поддержку тех оппозиционных сил в Китае, которые пытались свергнуть Нанкинское правительство. Поэтому стремление Нанкина ликвидировать систему полуколониальной зависимости, частью которой являлась КВЖД, по их мнению, было вполне оправдано.

Но далекоидущие планы Чан Кай-ши не ограничивались только железной дорогой. Согласно разработанного плана,предполагалось произвести вторжение крупной группировке китайских войск на советскую территорию в районе озера Байкал, с целью разрушения железнодорожных туннелей и перерезания транспортное сообщение между Западной и Восточной Сибирью. Итогом этой операции должно было стать отторжение и поглощение советского Дальнего Востока.

Нанкинское правительство во главе с Чан Кай-ши и Мукденское правительство, возглавляемое Чжан Сюэ-ляном, преследуя свои меркантильные интересы, направленные на восстановление суверенитета Китая, сознательно провоцировали войну. И Чан Кай-ши и Чжан Сюэ-лян всегда помнили и считали, что эти земли по Амуру и Уссури когда то принадлежали Китаю и были отторгнуты русскими империалистами, подло воспользовавшись слабостью Цинской империи в XIX веке.

Летом 1928 Чан Кайши завершил объединение Китая под своим началом и перевел столицу в Нанкин. Нанкинское правительство было признано великими державами, в том числе СССР, как центральное правительство Китая. В то же время Маньчжурия фактически оставалась под контролем сына Чжан Цзю-линя, Чжан Сюэ-ляня. Китайские политические и военные деятели стоящие у руководства в стране предполагали, что в случае, если советское руководство прибегло бы к военной агрессии против Китая, чтобы отстоять свои интересы, прочие великие державы, не остались бы в стороне и вспыхнувший между ними военный конфликт был бы только на руку Китаю. К этому надо добавить, что Россия рассматривалась в качестве слабейшего, по сравнению с другими державами, оппонента, и в этом смысле была подходящим объектом для «революционной» дипломатии.

Мотивы же, которыми руководствовался новый «хозяин» Маньчжурии Чжан Сюэ-лян, активно сотрудничавший с центральным правительством в выдавливании России из района КВЖД, были совсем иного свойства. В случае успеха он надеялся на повышение своего политического престижа в качестве общенационального лидера, укрепление контроля над районом Трёх восточных провинций и упрочение независимости Маньчжурии от центра.

При этом, руководители как центрального, так и Мукденского правительства прекрасно отдавали себе отчет в том, что достижение поставленных ими целей невозможно в рамках существовавшей тогда системы межгосударственных соглашений Китая и международного права в целом.

В течение четырёх предвоенных лет резко возросли провокации на советско-китайской границе и необоснованные репрессии против советских организаций в Маньчжурии и советских служащих КВЖД. В конечном итоге, предпринятые Нанкином действия привели к резкому ухудшению отношений с СССР и переходу конфликта в военную фазу. Чан Кай-ши полагал, что переход конфликта в военную фазу неизбежно приведет к войне между СССР и великими державами, что будет только на руку Китаю.

Нанкинское правительство находясь в антикоммунистическом угаре и идя на поводу у Западных держав, отказалось от соблюдения условий договора 1924 года, вероломно, вооружённым путём вернуло контроль над КВЖД, подвергло аресту, издевательствам и убийствам советских служащих дороги и, таким образом, спровоцировало крупномасштабный вооружённый конфликт. Это явилось продолжением антисоветской политики, которую Нанкин стал проводить с декабря 1927 года, и стало ещё одним конкретным проявлением его антисоветского и проимпериалистического курса. Ответные действия, предпринятые СССР, были необходимы и неизбежны и не заставили себя долго ждать.

Агрессивные действия Чжан Сюэ-ляна и поддержавшего его Чан Кай-ши явились нарушением существовавших соглашений и создали, тем самым, необходимый предлог для проведения СССР «карательной» операции против Китая. Советская сторона считала, что к агрессии его подтолкнул Чан Кайши, которого, в свою очередь, вынуждали на это русские эмигранты — белогвардейцы и правительства западных держав, желающие испытать боевые качества Красной армии и ослабить позиции СССР в регионе.

В ситуации резкого ухудшения советско-китайских отношений, в нарушение норм международного права и советско-китайских соглашений 1924, дипломатические учреждения России в Китае подверглись нападениям со стороны центральных и местных китайских властей. Под предлогом того, что представительства СССР были базой поддержки китайских коммунистов, что, впрочем, соответствовало действительности, в апреле 1927 были совершены налеты на консульства в Пекине и Шанхае, а в декабре осаде и разгрому было подвергнуто консульство в Гуанчжоу, причём некоторые из его работников были казнены.

В течение 1928 года серьезные изменения произошли и в ситуации в самой Маньчжурии. Трагические события произошедшие здесь оказали сильное влияние на весь ход дальнейшей истории. В июне в результате покушения, организованного японской разведкой, был убит Чжан Цзо-линь, и к власти в Маньчжурия, в одной из самых развитых провинции Китая, пришел его сын Чжан Сюэ-лян, решивший пойти на сотрудничество с Нанкинским правительством во главе с Чан Кай-ши.

В декабре 1928 года наряд полиции конфисковал телефонную станцию в Харбине, открытую на средства КВЖД и, несмотря на все протесты советской стороны, китайские власти отказались её вернуть, объявив собственностью городской администрации.

В конце мая китайская полиция провела налет на советское консульство в Харбине под предлогом того, что оно используется для проведения собраний сторонников 3 Интернационала. Было арестовано 39 человек, главным образом работников советских организаций в Маньчжурии, и конфисковано значительное количество различных документов. Дипломатический персонал консульства, впрочем, не был подвергнут аресту.

Новый правитель Маньчжурии официально признал Нанкинское правительство в качестве центрального правительства Китая. В этой коренным образом изменившейся военно-политической ситуации, Советская Россия вновь оказалась на стороне антиправительственных сил. Но если ранее СССР поддерживал борьбу Гоминьдана против центрального Пекинского правительства, с которым Россию связывали дипломатические отношения, то на этот раз Москва оказала поддержку китайским коммунистам, вступившим на путь вооруженной борьбы против Нанкина. Все эти обстоятельства самым непосредственным образом воздействовали на ситуацию в районе КВЖД и способствовали тому, что в 1929 Россия и Китай оказались втянутыми в приграничный военный конфликт.

В мае 1929 года, под предлогом прекращения подрывной деятельности и в нарушение норм международного права, был совершён налет на консульство СССР в Харбине, хотя выдвинутые китайской стороной обвинения так и не были убедительно подтверждены. Под предлогом того, что в консульстве проходила встреча работников Коминтерна, были арестованы 80 человек, в том числе 42 сотрудника консульства.

В общей сложности, весной 1929 года китайскими властями были арестованы свыше 2000 советских граждан, рабочие и служащие КВЖД, сотрудники консульства в Харбине. Несмотря на направленные СССР ноты протеста с призывом к гуманному отношению к незаконно арестованным советским гражданам, арестованные граждане СССР содержались в невыносимых условиях, свыше десяти человек были обезглавлены.

31 мая 1929 года заместитель Наркоминдела Карахан передал китайскому поверенному в делах в Москве Ся Вей-суну ноту протеста и потребовал немедленного освобождения арестованных и возвращения захваченного имущества. Но уже 1 июня большая часть китайских дипломатов поспешно покинула Москву. На Дальнем Востоке вновь неотвратимо надвигалась война. Воспалённые пропагандой китайские власти и возбуждённый народ засобирался бить трусливых и слабых русских, мечтая о новых территориях.

В российской истории благодаря талантливой строке Александра Твардовского «незнаменитой» принято называть советско-финскую войну 1939-1940 годов. Но если обращаться к советскому периоду нашего прошлого, то без труда можно найти еще более неизвестные современному читателю боевые действия. И в их ряду, несомненно, конфликт на КВЖД - Китайско-Восточной железной дороге, который происходил в 1929 году.

Эту уникальную железную дорогу построили русские инженеры и рабочие в 1897-1903 годах. Она, проходя через Маньчжурию, соединяла Читу с Владивостоком и Порт-Артуром. Дорога и полоса отчуждения вдоль КВЖД принадлежали России и обслуживались её подданными.

В каких же условиях появилась эта дорога? В конце XIX века ограбление Китая стало любимым спортом великих держав. Англия, Франция, Германия, США и Япония постоянно требовали от Поднебесной экономических и территориальных уступок, и Пекин, не располагавший в ту пору военной силой, был вынужден идти на уступки. В общем давлении на Китай участвовала и Россия, достаточно вспомнить присоединение в 1860 году Уссурийского края, который китайцы считали своим. Овладев Заамурьем, Россия смогла основать Владивосток, который стал главной базой тихоокеанского флота империи. Вместе с тем Владивосток был отделен от центральных районов России непроходимой тайгой, и решить транспортную проблему можно было только за счет строительства железной дороги. В 1886 году было начато строительство Великого Сибирского рельсового пути, но уже тогда было очевидно, что путь до Владивостока получится неблизким, ведь железной дороге пришлось бы огибать китайскую Маньчжурию. Выход предложил Сергей Витте, занявший в 1892 году пост министра финансов.

Опытный железнодорожник и бывший министр путей сообщения, Витте предложил спрямить путь, проложив железную дорогу прямо по территории Китая. Осталось только заставить Китай предоставить России концессию на выгодных условиях, и вскоре такая возможность появилась благодаря японцам. В 1895 году Япония разгромила Китай и отобрала у него Формозу (Тайвань) и Ляодунский полуостров. Россия, Франция и Германия потребовали от Японии вернуть полуостров в обмен на крупную контрибуцию, на что Токио был вынужден согласиться. Россия предоставила Китаю кредит на выплату контрибуции, а в качестве благодарности за свое заступничество потребовала концессию на строительство дороги через Маньчжурию. Китай уступил, но попросил, чтобы строительством и эксплуатацией занималось не российское государство, а частная компания. В результате в 1896 году был подписан договор, по которому Китай предоставлял концессию Русско-Китайскому банку, который тут же передавал права на строительство и эксплуатацию дороги Обществу Восточно-Китайской железной дороги (или Китайско-Восточной железной дороги, КВЖД), которое номинально было частным, а фактически принадлежало казне. Министр финансов Витте писал, что это общество «состоит в полном распоряжении правительства». Витте имел право собой гордиться, потому что условия концессии были весьма выгодными. Китай предоставлял обществу КВЖД полный контроль над полосой отчуждения, где должна была строиться дорога, причем никаких налогов в китайскую казну общество не платило. Китай имел право выкупить дорогу через 36 лет после окончания строительства, а через 80 лет получал ее в полную собственность.
Строительство началось в 1897 году, и в 1900 году уже было близко к завершению, но тут в Китае вспыхнуло «боксерское восстание», направленное против засилья иноземцев, а заодно против их культуры, религии и технологий. Толпы повстанцев уничтожили около двух третей уже проложенных путей, сожгли хозяйственные постройки, попортили локомотивы и убили десятки служащих дороги. Восстание было подавлено, причем российские войска приняли в подавлении самое деятельное участие, и строительство возобновилось. 1 июля 1903 года КВЖД была пущена в эксплуатацию, однако ожидаемой прибыли от дороги Россия так и не получила. Напротив, КВЖД превратилась в настоящую черную дыру, в которую уходили казенные деньги, причем призвать виновных к ответу не было никакой возможности, поскольку руководство дороги ни перед кем не обязано было отчитываться.

Злоупотребления начались еще во время строительства, правда, тогда от них страдали в основном китайские рабочие. Генерал Деникин, побывавший в Маньчжурии во время Русско-японской войны, писал в 1908 году:

«Грандиозное предприятие, сулившее миллионную наживу, наряду с десятками убежденных, честных деятелей притянуло представителей богемы, людей, не стеснявшихся в способах к достижению своего благополучия…

Проведя в начале войны около полугода в штабе Заамурской бригады, ознакомившись с делами ее, наслушавшись множества рассказов старых охранников про постройку «маньчжурки», я был буквально подавлен теми ужасами, которыми полна маньчжурская эпопея. Работа манзы (китайцев.— «Власть») ценилась в грош, жизнь — еще дешевле. Деньги — безумные, шальные, маньчжурские деньги текли рекой. Для них, из-за них господа маньчжуры при расчетах с тысячными партиями работавших на пути китайцев устраивали бунты, призывали военную силу, усмирявшую и разгонявшую китайцев. До сих пор на Восточной ветке ходит легенда о том, как однажды из рабочего поезда, наполненного нерассчитанными китайцами, сделали гармонику, вогнав в тупик».

В 20-х годах ХХ века Китай представлял собой раздираемый междоусобными конфликтами конгломерат фактически независимых провинций, управляемых милитаристским кликами. Одной из этих 14 клик была Фэнтяньская клика, возглавляемая генералиссимусом Чжан Цзолинем, под властью которого находились северо-восточные провинции Китая. Именно по территории этих провинций и пролегала КВЖД – Китайско-Восточная железная дорога, построенная русскими в первые годы ХХ столетия и служившая для снабжения Порт-Артура, а после потери оного в ходе русско-японской войны – для сокращения пути во Владивосток. Вокруг железной дороги существовала полоса отчуждения, считавшаяся русской территорией. Там жили русские железнодорожники, действовали русские законы и ходили специальные деньги русско-азиатского банка.

В 1920 году китайцы на некоторое время берут дорогу под свое управление. Четырьмя годами позже Советский Союз сумел убедить своего соседа заключить соглашение, по которому КВЖД возвращалась в собственность СССР. Это обстоятельство вызвало неудовольствие не только у значительной части китайских чиновников и милитаристов.

Возвращение дороги в собственность Советскому Союзу вызвало откровенную зависть у США, Японии, Англии, Франции. Они неоднократно выдвигали идею интернационализации КВЖД, целью которой являлось устранение СССР из числа её владельцев. Нельзя исключать, что именно недовольство великих держав того времени и спровоцировало Китай на попытку аннексии КВЖД в 1929 году.

Конфликту вокруг железной дороги предшествовали серьезные политические события в самом Китае.

В 1925 году Гоминьдан после смерти Сунь Ятсена возглавил Чан Кайши. Через два года он не без помощи советских военных советников захватил Пекин и объявил себя президентом Китайской Республики, что вовсе не означало установление власти Гоминьдана и Чан Кайши над всей территорией страны.

Чжан Цзолинь одно время получал от японцев товары и оружие, но в 1928 решил порвать с ними и был убит. Чжан Сюэлян присоединился к Чан Кайши, чтобы пользоваться его покровительством в отношениях с японцами (он отказался платить Японии по займам отца). Именно силы Чжан Сюэляна были непосредственными участниками боевых действий против СССР.

Советская сторона считала, что к агрессии его подтолкнул Чан Кайши, которого, в свою очередь, вынуждали на это русские эмигранты-белогвардейцы и правительства западных держав, желающие испытать боевые качества Красной армии и ослабить позиции СССР в регионе. Hезадолго до этого в 1927 году был проведён ряд враждебных акций против советских посольств и торговых представительств в Великобритании, Германии, Польше и Китае. Таким образом конфликт на КВЖД рассматривался советской стороной как часть большого заговора империалистов против СССР.

На Западе утверждали, что истинная причина захвата дороги китайцами заключалась в том, что КВЖД под управлением Советов начала приносить намного меньше прибыли, что опустошало китайскую казну. Так, в 1924 году доход КВЖД составлял 11 миллионов рублей, в 1926 г. - почти 20 млн руб., а начиная с 1927 года прибыли дороги начали неудержимо падать. В 1927 г. - меньше 10 млн рублей, в 1928 году - менее 5 млн руб., хотя канадские и американские эксперты утверждали, что КВЖД способна приносить до 50 млн золотых рублей ежегодно.

Есть и вот такие сведения об экономической эффективности дороги. Вся полнота власти в полосе отчуждения принадлежала генералу Дмитрию Хорвату, который со дня открытия КВЖД бессменно возглавлял правление дороги. Это был знающий специалист, имевший за плечами годы службы в инженерных войсках, и умелый управленец, уже успевший покомандовать Уссурийской и Закаспийской железными дорогами. Российские подданные, прозвали зону КВЖД «счастливой Хорватией», причем лица, приближенные к Хорвату, имели основания говорить о своем счастье без всякой иронии. «Господа маньчжуры» под руководством генерала Хорвата стремительно обогащались, не чувствуя никакой угрозы со стороны российской юстиции. Бывший начальник Заамурского округа пограничной стражи, в задачу которого входила охрана КВЖД, генерал Евгений Мартынов писал в 1914 году: «На содержание центральных учреждений дороги уходит 1 380 389 рублей в год… Вместе с лично присвоенным содержанием… Хорват получает 35 000 р., а его помазанник князь Хилков — 23 000 рублей в год, не считая крупных наградных, эксплуатационных, великолепных квартир, денег, отпускаемых на приемы, и т. п. В такой же мере обеспечены и все старшие служащие дороги». Вместе с тем, сетовал Мартынов, «на Китайской дороге нет ни одного представителя государственного контроля. Вся поверка производится домашним способом, так как контролеры являются вольнонаемными служащими дороги, подчиненными «ревизному комитету правления»".

Способов обогащения было придумано великое множество. Так, со времен постройки Харбина, основанного русскими одновременно с началом прокладки КВЖД, в полосе отчуждения действовал кирпичный завод. Общество КВЖД сдало этот завод в аренду предпринимателю Климовичу, который тут же взял в партнеры некоего Бенуа, чья сестра была замужем за генералом Хорватом. Дорога заключила с предпринимателями договор, согласно которому завод должен был поставлять ей кирпич по фиксированной цене, а дорога обязывала всех своих подрядчиков закупать кирпич только с этого завода. Выплата арендной платы заводчиками прекращалась. Однако в договоре не была оговорена ответственность завода за срыв поставок. Как только цены на кирпич пошли вверх, завод перестал поставлять его дороге, причем Климович и Бенуа отговаривались тем, что кирпича у них якобы нет. Анонимный автор, скрывавшийся за псевдонимом Ст. Харбинский, писал: «Весь кирпич, вырабатываемый на заводе, оборудованном дорогой и средствами дороги, продавался по рыночной цене на сторону, а дорога для своих работ приобретала кирпич тоже на стороне, платя, конечно, не 14 руб., а цену, существовавшую в то время на рынке».

Правление КВЖД расплодило вокруг себя несколько коммерческих агентств, которые занимались привлечением грузов на дорогу. Агентства содержались на средства общества, то есть, по сути, на казенные средства, а прибыли не приносили. Имела место и самая обычная контрабанда. Пограничник Мартынов с горечью писал: «Под видом служебных грузов на Китайской дороге производится непрерывный массовый провоз разных товаров, например, горный отдел дал наряд на перевозку 564 пудов разных служебных грузов. При освидетельствовании оказалось: сардин — 198 пудов; масла — 19 пуд.; пикулей — 64 пуда; бисквитов —5 пуд.; шоколаду — 100 пуд.; сыру рокфору — 18 пуд.; швейцарского сыру — 158 пудов. Представляя свои объяснения, горный отдел донес, что это «шла провизия для рабочих, которые голодали»".

Выгоду извлекали даже из хунхузов — китайских разбойников, за которыми пограничники генерала Мартынова постоянно охотились. Хунхузы нередко наведывались во владения КВЖД и почему-то жгли склады с древесиной. Разбойникам от этих пожаров, казалось бы, не было никакой выгоды, а вот служащим дороги, скрывавшим недостачу, выгода была самая прямая. Хунхузам отрубали головы и развешивали в клетках на деревьях вдоль железнодорожного полотна и на станциях, но до заказчиков поджогов дотянуться было невозможно.

Несколько раз предпринимались попытки вывести администрацию дороги на чистую воду. Так, сенатор Глицинский в 1910 году после поездки по Дальнему Востоку потребовал провести ревизию КВЖД. Однако министр финансов Владимир Коковцов сделал все для того, чтобы никакой ревизии не было. Когда вопрос ревизии поднимался в Думе, Коковцов объяснял, что любая проверка деятельности КВЖД ущемит суверенитет Китая. После Русско-японской войны многие требовали от правительства аннексировать Северную Маньчжурию, что было достаточно легко сделать, поскольку Япония стремилась к тому, чтобы поделить маньчжурские земли с Россией. Но Коковцов снова был против. Когда же в 1911 году он возглавил российское правительство вместо застреленного Столыпина, разговоры об аннексии и вовсе прекратились. Генерал Мартынов объяснял такую заботу о целостности Китая просто: «В Китайской области Маньчжурии на русские казенные деньги устроено настоящее железнодорожное Эльдорадо. Нет ничего удивительного, что заинтересованные лица стараются всеми доступными средствами продлить столь приятное для них положение, и потому ни один китайский мандарин не защищает суверенитет Китая в Маньчжурии, как это делают гг. Венцель (заместитель Хорвата.— «Власть»), Хорват и Ко. Действительно, в случае аннексии Маньчжурии Китайская Восточная железная дорога, несомненно, обратится в казенную; оклады содержания старших чиновников уменьшатся более чем вдвое… Наконец, при переходе дороги в казну неизбежна ревизия, а следовательно, для многих и скамья подсудимых».

В коммерческом отношении КВЖД была полным провалом. Если на сооружение одной версты Уссурийской дороги уходило 64,5 тыс. руб., а Забайкальской — 77,1 тыс. руб., то стройка КВЖД обошлась в 152 тыс. за версту. С 1903 по 1911 год общий дефицит дороги составил около 135 млн руб., и это только суммы, о которых вороватое правление официально доложило. Политические последствия строительства КВЖД были и того хуже. Япония восприняла проникновение русских в Маньчжурию как прямую угрозу своим интересам. Когда же Россия арендовала Ляодунский полуостров, основала там базы Порт-Артур и Дальний и соединила эти базы железной дорогой с КВЖД, в Токио окончательно решили воевать. Русско-японская война, как известно, завершилась поражением России. Южная ветка отошла к японцам, но сама КВЖД, перерезавшая северную Маньчжурию, осталась в российских руках, чтобы продолжить приносить убытки казне и доходы Хорвату и его высоким покровителям.

Существовало несколько сепаратистских правительств. В Маньчжурии Чжан Цзолин и его сын Чжан Сюэлян, пользовавшиеся покровительством японцев, власти Пекина не признавали. Но после убийства отца «наследный принц» политическую ориентацию поменял и пошел на соглашение с Чан Кайши.

Именно войска Чжан Сюэляна и поддержавшие его белоэмигранты в основном и участвовали в 1929 году в боевых действиях с советскими пограничниками и Красной Армией. Но подтолкнул маньчжурского правителя к войне с СССР, несомненно, Чан Кайши.
Известно его выступление с откровенно антисоветской речью на заседании ЦИК Гоминьдана, состоявшемся 15 июля 1929 года. В ней президент Китая ответственность за обострение обстановки на КВЖД и государственной границе возложил на СССР.
«Цель нашей программы - уничтожение неравноправных договоров», «красный империализм является более опасным, чем белый», - заявил Чан Кайши. Кстати, это высказывание в чем то напоминают речи другого руководителя Китая - Мао Цзэдуна, равно как и политика в отношении северного соседа. Великий кормчий тоже развяжет конфликт с Советским Союзом через 40 лет после столкновений на КВЖД, в марте 1969 года на острове Даманском.
20 июля 1929 года Чан Кайши по телеграфу обратился к армии, призывая к борьбе против СССР. Через два дня нанкинские власти опубликовали заявление, в котором выступали за войну с Советским Союзом.
В 1929 году напряжение на КВЖД и советско-китайской границе нарастало лавинообразно. В феврале в районе Благовещенска китайские солдаты напали на советских граждан.

В мае китайская полиция ворвалась в генконсульство СССР, расположенное в Харбине. Провокаторы арестовали всех посетителей, которые находились в дипломатическом представительстве. Генконсула Мельникова и его сотрудников китайцы задержали на шесть часов, заместитель главы дипломатического представительства Знаменский получил тяжелые увечья.
Советский Союз направил Китаю ноту протеста, в которой предостерегал соседей «от испытания долготерпения правительства Союза Советских Социалистических Республик». Предупреждению Китай не внял, эскалация напряженности продолжалась.
С начала лета началась насильственная депортация советских служащих. Она сопровождалась мародерством, избиением граждан СССР, а в ряде случаев и убийствами. 10 июля происходит окончательный захват КВЖД. В этот день китайская полиция заняла телеграф Китайско-Восточной железной дороги.
Одновременно местные власти закрыли и опечатали торгпредство СССР, отделения Госторга, Текстильсиндиката, Нефтесиндиката, Совторгфлота, других организаций. Были арестованы около 200 советских служащих.
Рабочие и инженеры КВЖД, не согласные с захватом дороги китайцами, начали в массовом порядке подавать заявления об увольнении и отправке на родину. Их глобальный исход мог привести к остановке движения на дороге.
Китай к тому времени не имел в достаточном количестве квалифицированных кадров, способных сколь-либо эффективно эксплуатировать КВЖД, а потому местные власти делали все для того, чтобы задержать советских специалистов.

Демонстрация в Москве против захвата КВЖД

О том, как это происходило, можно судить по сводке отдела ОГПУ Забайкальской железной дороги, датированной 14 августа: «Над гражданами СССР, увольняющимися с дороги и желающими выехать на нашу территорию, кит[айские] власти продолжают творить насилия.

Так, в Хайларе было арестовано 9 чел. бывших служащих дороги, которые подали докладные записки об увольнении. Всех их посадили в арестное помещение при комендантском управлении, где они содержались до высылки… Применяются репрессии. Так, арестованных Шведа и Бяцуконица за отказ взять обратно докладные об увольнении избили…
Об аналогичных случаях насилий над сов[етскими] гражданами поступают сведения со всех станций КВЖД. Помещения, куда сажают арестованных, представляют собой кошмарное явление. В Джалайноре в помещении 10-12 кв. м было посажено до 25 чел., причем в течение нескольких дней их не выпускали не только на прогулки, а даже для удовлетворения естественных надобностей.
В Маньчжурии (станция КВЖД - авт.) арестованные сидят в подвале, представляющем собой вырытую в земле яму с низким потолком, наполненную клопами, блохами и мокрицами, которые кишат на стенах. Пища не выдается, приносимые передачи попадают в руки охраняющим…

Выезжающих гонят под охраной солдат полиции, причем отстающих бьют плетьми и прикладами. 13 августа китайскими властями из Маньчжурии были выгнаны в сторону 86-го разъезда 345 чел. советских граждан и вместе с вещами брошены в поле…».

Эскадрилья самолётов Р-1 , принимавших участие в конфликте

17 июля советское правительство получило весьма сумбурную китайскую ноту, которая всю ответственность за возникновение напряженности на КВЖД возлагала на СССР. В этой ситуации Москве ничего не оставалось, как разорвать дипломатические отношения с нанкинским правительством.
Одновременно с дипломатическими демаршами принимались меры по укреплению советско-китайской границы. Начальник управления Погранохраны Дальневосточного края 13 июля издает приказ усилить охрану границы и не поддаваться на провокации белокитайцев, но они становились все более массовыми, приводили к многочисленным жертвам и материальным потерям, а потому оставлять их без внимания было нельзя.

К сожалению, в первых рядах провокаторов шли белые эмигранты. Каковы бы ни были их политические убеждения, объективно они выступили с оружием в руках против собственного народа, а потому стали его врагами.

Деньги, ходившие на КВЖД

В ходе конфликта белогвардейские отряды разной численности неоднократно проникали на территорию СССР и вступали в боевые столкновения с пограничной охраной. Один из таких конфликтов произошел на участке Благовещенского пограничного отряда 12 августа.

Группа белогвардейцев Дутова-Поздникова переправилась на советскую территорию в районе китайского погранпоста «8 балаганов». Натолкнувшись на засаду пограничников, белогвардейцы начали отходить на сопредельную территорию.

Находившийся в этом районе пограничный катер попытался перехватить лодку с нарушителями. Белогвардейцы и китайские солдаты со своего берега открыли огонь. Услышав ожесточенную перестрелку, на помощь пограничникам поспешила канонерская лодка Амурской военной флотилии «Ленин». Она артиллерийским и пулеметным огнем быстро заставила китайцев и белогвардейцев прекратить стрельбу. Затем канонерская лодка высадила два десанта на сопредельный берег. Противник, заметив наступавших красноармейцев, начал отходить вглубь своей территории.
В последующем практически каждый день на громадном участке советско-китайской границы, от Приморья до Забайкалья, происходили вооруженные столкновения. Китайская пехота и артиллерия обстреливали советскую территорию.

Продолжали вторгаться группы белогвардейцев. На участке Уссурийского погранотряда несколько недель успешно действовал переодетый в форму красноармейцев отряд бывшего царского офицера Мохова. Группа насчитывала двадцать человек. Но, несмотря на относительную немногочисленность, отряду Мохова удалось последовательно захватить несколько сел и успешно избегать открытых боестолкновений с преследовавшими его пограничниками.

В районе села Дамасино на участке Даурского погранотряда границу перешел белогвардейский отряд численностью 170 человек. Его перехватило подразделение пограничников в составе 70 сабель. Бой длился около четырех часов. Белогвардейцы, несмотря на численное преимущество, потерпели поражение. В сводке сообщалось: «Уничтожено около 90 белобандитов, 20 солдат китайского пикета и несколько китайских бакалейщиков, поддержавших своим огнем банду. Захвачены: часть оружия и несколько голов лошадей. Потери с нашей стороны: убито 2 красноармейца и младший командир, легко ранены красноармеец и два местных жителя, оказавших содействие нашему отряду».

На снимке (слева направо): В.К.Блюхер, С.И.Западный и Т.Д.Дерибас

Параллельно с провокациями на границе китайская сторона продолжала наращивать вооруженные силы в сопредельных с Советским Союзом районах. Мукденская армия Чжан Сюэляна насчитывала триста тысяч человек.

Маньчжурский правитель также располагал 70 тысячами белогвардейцев и 11 кораблями Сунгарской флотилии. Пограничная охрана и части Красной Армии на Дальнем Востоке к началу конфликта имели в своих рядах 18 с половиной тысяч штыков и сабель. Наши войска были значительно лучше вооружены и обучены, но громадное численное превосходство противника делало позиции советской стороны весьма уязвимыми. В сложившихся условиях Москва просто была обязана начать усиление дальневосточной группировки.

6 августа 1929 года Реввоенсовет СССР создает Особую Дальневосточную армию, которую поручено возглавить В.К. Блюхеру. И тут можно говорить о парадоксах истории. Василию Константиновичу предстояло сражаться с армией, которую он сам же готовил, будучи до 1927 года под псевдонимом генерала Галкина главным военным советником Гоминьдана.

Москва к уже имевшимся на Дальнем Востоке силам перебросила из центральных районов страны две стрелковые дивизии. Блюхер решил не ждать дальнейшего наращивания китайской стороной сил, а нанести упреждающий удар в устье реки Сунгари, впадающей в Амур возле современного села Ленинское.

Здесь находился небольшой китайский город Лахасусу, который китайцы превратили в базу для систематических нападений на СССР. Отсюда они запускали плавучие мины, которые мешали судоходству по Амуру.

10 октября китайцы захватили плоты с лесом, который предназначался для строительства казарм для переброшенных из центральных районов дивизий Красной Армии. А на следующий день Сунгарийская флотилия противника, состоявшая из трех канонерских лодок, легкого крейсера и четырех вооруженных пароходов, вышла на Амур, угрожая стоящим возле советского берега кораблям Амурской военной флотилии.

Военные действия на КВЖД в 1929 году

Те, не принимая боя, ушли. Главные события на этом участке конфликта развернулись 12 октября. Блюхер приказал уничтожить Сунгарийскую флотилию китайцев. В ходе боя под Лахасусу Амурская флотилия уничтожила 7 из 11 вражеских кораблей (в свое время 2 из них - Otter и Vaterland - были конфискованы китайцами у Германии при вступлении Китая в Первую мировую войну, часть кораблей представляла собой конфискованные колесные буксиры пароходства КВЖД). На следующий день Лахасусу был взят.
Китайские войска начали отступать в беспорядке по направлению к Фугдину и советская кавалерия и пехота во время преследования уничтожили более 500 солдат и офицеров противника. Всего китайские потери составляли почти 1000 человек убитыми и ранеными.

Китайские солдаты, добравшись до Фугдина, принялись за грабежи магазинов и убийства гражданских лиц. В то же время Красная армия захватила крупные военные склады, в том числе большое количество продовольствия, но жалоб на её действия от гражданских лиц не поступало.

Существовала опасность, что китайские войска могут превзойти советские по численности в соотношении 3 к одному, поэтому командование Красной армии приняло решение начать наступательную операцию, чтобы разгромить противника до того, как он соберется с силами.
Была выпущена директива, согласно которой советская сторона отказывалась от каких-либо территориальных притязаний и намеревалась только разгромить армии милитаристов и освободить заключенных. Был сделан особый упор на то, что гражданские строения и организации не будут подвергаться нападению.

В период с 30 октября по 3 ноября в 60 км выше по течению Сунгари проведён второй этап Сунгарийской операции - Фугдинская операция. Красная армия атаковада два укрепленных региона с центрами в Маньчжоули (Manchuli) и Чжалайноре (Chalainor). В этих районах китайцы прорыли многие километры противотанковых рвов и построили укрепления.
Наступление в ходе Мишаньфусской операции началось в ночь на 17 ноября. Мороз стоял около −20 градусов. Чтобы обеспечить эффект внезапности, были предприняты все меры к должной маскировке. Перейдя замерзшую реку Аргунь, Красная армия атаковала китайцев на рассвете. Первая линия обороны была смята в течение нескольких минут.
В то же время кавалерия перерезала железную дорогу у Чжалайнора, так что китайские войска не могли ни отступить по ней, ни получить подкрепления. Оказавшись в ловушке, китайцы оказали бешеное сопротивление, несмотря на потери (был уничтожен почти весь китайский 14-й полк). 18 ноября бойцы 35-й и 36-й стрелковых дивизий Красной Армии при поддержке танков МС-1 сумели сломить сопротивление противника прежде, чем успели подойти замеченные с воздуха подкрепления. Остатки китайских войск были уничтожены кубанскими кавалеристами.
Когда советские части вошли в Чжалайнор, город находился в состоянии хаоса. Все окна выбиты, на улицах - брошенное военное имущество. 19 ноября Красная армия повернула на Маньчжоули; китайские укрепления южнее и юго-западнее Чжалайнора были взяты через полтора часа.

Утром 20 ноября силы Вострецова окружили Маньчжоули и предъявили китайским властям ультиматум. Город был захвачен; китайские потери составляли 1500 человек убитыми, 1000 раненными и 8300 пленными. В результате этих боев Красная армия потеряла 123 человека убитыми и 605 ранеными. Командующий Северо-Западным фронтом Лян Чжуншян со своим штабом и более 250 офицеров Мукденской армии попали в плен.

Чжан Сюэлян был готов подписать мир на советских условиях через 48 часов после начала вторжения. 19 ноября поверенный по иностранным делам Цай Юньшэн направил телеграмму представителю Наркоминдела в Хабаровске А. Симановскому о том, что два бывших сотрудника советского консульства в Харбине отправляются в сторону фронта Пограничная-Гродеково и просят, чтобы их встретили.
21 ноября двое русских - Кокорин, прикомандированный к немецкому консульству в Харбине с тем, чтобы помогать советским гражданам после разрыва дипломатических отношений с Китаем, и Нечаев, бывший переводчик КВЖД, — перешли на советскую сторону в районе станции Пограничная вместе с китайским полковником.
Кокорин передал советским властям послание Цай Юньшэна, что тот уполномочен мукденским и нанкинским правительством приступить к немедленным мирным переговорам и просит СССР назначить официальное лицо для встречи с ним.

22 ноября Симановский передал им ответ советского правительства, и три посланника направились назад в Харбин. В ответной телеграмме было сказано, что СССР готов пойти на мирное урегулирование конфликта, но считает невозможным вступать в переговоры на прежних условиях, которые были оглашены через МИД Германии 29 августа, пока Китай не признает статус кво на КВЖД на основе Пекинского и Мукденского соглашений 1924 года, не восстановит в должности советского управляющего дорогой и не отпустит всех арестованных.

Как только СССР получит подтверждение выполнения данных условий, все китайские заключенные, попавшие под арест в связи с конфликтом на КВЖД, также будут отпущены, а советская сторона примет участие в мирной конференции. Чжан Сюэлян выразил согласие — его ответ пришел в Наркоминдел 27 ноября. Литвинов ответил в тот же день и попросил Чжан Сюэляна направить своего представителя в Хабаровск.

5 декабря Чжан Сюэлян телеграммой подтвердил согласие с его условиями. 13 декабря Цай Юньшэн прибыл в Хабаровск. Было объявлено, что полномочия Люй Чжунхуа как президента КВЖД прекращаются с 7 декабря.

Симановский объявил, что советское правительство назначает генеральным управляющим дороги Юлия Рудого. 22 декабря был подписан Хабаровский протокол по которому КВЖД вновь признавалась совместным советско-китайским предприятием. 30 декабря Рудый приступил к выполнению своих обязанностей.
После подписания Хабаровского протокола все военнопленные и арестованные в связи с конфликтом на КВЖД были отпущены на свободу, а советские войска выведены с территории Китая. Последний отряд вернулся в СССР 25 декабря 1929 года. Вскоре нормальная работа КВЖД была восстановлена.

Китайских военнопленных в Советском Союзе тщательно «обрабатывали». Среди них работали опытные политические работники, которые агитировали китайских солдат за советскую власть. На бараках красовались лозунги на китайском языке «Мы и Красная армия - братья!».

В лагере выходила стенгазета под названием «Красный китайский солдат». Уже через два дня 27 китайских военнопленных подали заявления о вступлении в Комсомол, а 1240 человек подали заявление с просьбой оставить их в СССР.

В 1931 Манчжурия была окончательно оккупирована Японией. В 1935 году после многочисленных провокаций в районе дороги, СССР продал КВЖД Маньчжоу-Го.

Закончилось одно из самых блестящих сражений Советской Армии. Безвозвратные потери составили 281 чел. (убитыми, пропавшими без вести и умершими от ран), ранеными — 729 чел.

Потери противника оценить сложнее – китайцы потеряли убитыми, по самым минимальным оценкам, около 3 000 чел, ранеными – свыше 8 000, пленными – около 12 000 человек. Более реальны оценки – свыше 5-6 тысяч убитыми и пропавшими без вести, свыше 10-12 тысяч ранеными, более 15 000 пленными. Большое количество китайских солдат дезертировало. Была полностью уничтожена Сунгарийская флотилия. Безвозвратные потери китайцев по заниженным оценкам — в 50, по реалистичным – в 70-80 раз превзошли безвозвратные потери Советской Армии. Поражение китайской армии было без преувеличения чудовищным, а победа Красной Армии – блестящей.

Погибшие красноармейцы были с большими почестями похоронены в Даурии, а на Морском Кладбище во Владивостоке им был поставлен небольшой памятник, который не забывают и сейчас.

На несколько лет на Дальнем Востоке установилось относительное спокойствие. Однако уже через несколько лет там появился намного более грозный противник – Япония. Китайская граница вновь стала линией фронта и в довольно скором времени весь мир узнал еще одно название – Халхин-Гол. Но тем не менее, необходимая передышка для проведения Индустриализации была получена, а ближайшие планы наших врагов — сорваны. И хотя необъявленная война против нас продолжалась, у СССР появился шанс, которым его руководство воспользовалось с блеском.

Более подробней о боевых действиях на КВЖД
источники
Владимир Чусовской

http://www.rusproject.org

http://www.oldchita.org/facts/449-1929kvzhd.html

http://www.faito.ru/archnews/1198739617,1205667574

А из исторических малоизвестных фактов могу напомнить вам вот про кого - Оригинал статьи находится на сайте ИнфоГлаз.рф Ссылка на статью, с которой сделана эта копия -

17-18 ноября 1929 г. в районе озера Ханка на Дальнем Востоке силами частей Особой Дальневосточной армии (ОДВА) была проведена Мишаньфуская операция по разгрому китайских войск, сконцентрированных на советско-китайской границе. Противостояние на этом участке границы началось из-за конфликта на КВЖД. Части Красной Армии были переброшены на границу, в район станции Гродеково, для помощи пограничникам, уже в июле 1929 г. В сентябре на границе произошли бои с китайскими и белогвардейскими отрядами.

Для разгрома китайской группировки войск в районе города Мишань (Мишаньфу) были собраны части 1-й стрелковой Тихоокеанской дивизии А. И. Черепанова, 9-й отдельной кавалерийской бригады Д. Д. Вайнерха. Их поддерживали 5-я истребительная и 40-я бомбардировочная эскадрильи авиационной группы Э. П. Карклина. Силы Красной армии на этом направлении составили 2800 бойцов, 960 сабель, 36 орудий, 131 станковый пулемет и 25 самолетов. Им противостояла группировка китайских войск численностью около 4000 человек кавалерии и пехоты.

2-му Нерчинскому и 3-му Верхнеудинскому полкам Тихоокеанской дивизии была поставлена задача выступить из поселка Турий Рог на север и к вечеру 17 ноября овладеть городом Мишань. В это время 9-я кавалерийская бригада с приданными ей гаубичной батареей и посаженным на подводы батальоном Верхнеудинского полка должна была обойти город с запада и отрезать противнику пути отступления. 1-му Читинскому полку предстояло выдвинуться со стороны поселка Крайний и занять район Тайпинчжин – Цумитайза, перерезав пути подхода подкреплений противнику с юго-запада.

Все три отряда поставленные задачи выполнили, китайцы отступили на всех участках. Главные силы Тихоокеанской дивизии, пройдя с боями 40 км, сломили сопротивление китайцев и к вечеру 17 ноября взяли город Мишань. В документах ОГПУ говорилось (орфография сохранена):

«При вступлении наших частей Мишаньфу производил впечатление вымершего города. Большая часть населения, будучи напуганная китвластями «зверствами» красных отступала вместе с китвойсками. Оставшиеся жители закрылись в домах и фанзах».

Однако вскоре китайцы стали возвращаться домой. Уже 18 ноября в г. Мишань состоялся митинг личного состава Верхнеудинского полка. Потом был организован в одной из местных школ митинг для китайцев.

Китайские войска не отказались от сопротивления. Утром 18 ноября они силами пехотного и кавалерийского полков южнее Мишаня перешли в наступление, которое было остановлено огнем Читинского полка. Донесение ОГПУ от 20 ноября гласило:

«Во время возвращения эшелон главного руководства, следующий на 4-х автомобилях, был обстрелян. Ответным огнем противник был вынужден к отступлению, оставив одного убитого и раненого» .

20 ноября 1929 г. все советские части Приморской группы войск покинули территорию Китая и вернулись на исходные позиции. В оперативной сводке особого отдела ОГПУ ОДВА по состоянию на 20.11.1929 говорилось:

«По последним данным в операции на Мишаньфу противника убитых 1200, много раненых, 185 пленных. Наши потери: убитых 17, раненых 57. Лошадей 40… Нами взяты трофеи: 250 лошадей… три грузовика, легковой автомобиль…»

Вооруженное противостояние на границе в районе Восточного участка КВЖД продолжалось до середины декабря. В оперативной сводке особого отдела ОГПУ от 10 декабря говорилось:

«8 декабря район Якеши Мяньдухе 3 кавбригада Мукденвойск, один из кавполков ст. Якеши ожидает якобы приказа общем наступлении Маньчжурском Гродековском направлениях одновременно… данным войск наблюдения в районах Пограничная Санчагоу течение суток 9 декабря большое оживление усиленные работы укреплению позиций. Проводилась установка проволочных заграждений. Постройка козырьков блиндажей. В течение 9 декабря ст. Пограничная прибыло 2 состава. АГД ОГПУ 10 декабря офицеры 2 кавбригады 1 кавдивизии прибыли Хулин целью вербовки солдат потерпели неудачу население армию не идет… Данным Примгруппы днем 9 декабря нашему охранению произведено 20 ружвыстрелов 4 пулеметные очереди китстороны Пограничная» .

Военные приготовления китайской стороны в районе станции Пограничная были прекращены лишь 14 декабря 1929 г. Вскоре, после подписания Хабаровского протокола, части Красной армии были отведены от границы.